Абрам Палей - Остров Таусена

Гущин, подняв голову и придерживая от ветра меховую шапку, внимательно смотрел на электростанцию.

- Мачта разборная, - продолжал Орнульф. - Лопасти штампованные, из листовой оцинкованной стали и очень прочны. Их всего две, они похожи на лопасти воздушного винта самолета. Имеется руль, при помощи которого они устанавливаются по направлению ветра.

В его деревянном голосе прозвучала чуть заметно нотка гордости.

"И впрямь он практический человек, - подумал Цветков. - Но есть в нем все-таки что-то странное. Уж очень он хвастает своим ветряком, а ведь эта конструкция давно устарела!"

Но он вежливо спросил:

- Итак, эта установка вас освещает?

- И греет и готовит пищу, - добавил хозяин. - А вот и наш электромонтер!

Навстречу им шел человек почти такого же низкого роста, как и домашняя работница Орнульфа. Ветер дул ему в спину, подталкивал, и он должен был невольно ускорять шаги. Приблизившись, он поклонился и посмотрел на них с любопытством, но без удивления: очевидно, население острова уже знало об их прибытии. Гущин и Цветков ответили на поклон, а хозяин обменялся с монтером несколькими фразами. Гостям понравилось лицо этого человека: оно было, как и у женщины, монгольского типа, широкое, с острым подбородком, выдающимися скулами и узкими глазами. В нем было что-то открытое, простодушное и вместе с тем мужественное. Возраст его трудно было определить. Он казался молодым, но выражение лица было несколько усталое, как у много пожившего человека. Тон его в разговоре с хозяином был почтительный, но без подобострастия. Когда он пошел дальше, Цветков спросил:

- Скажите, пожалуйста, какой национальности эти люди?

- Саамы, - ответил хозяин, - или, как их еще называют, лапландцы, лопари.

Помолчав, он добавил:

- Хорошие люди, хорошие друзья. Единственные.

- А много их здесь с вами? - спросил Гущин.

- Две семьи. Они приехали со мной. Было четверо взрослых и столько же детей. Потом еще родились дети. Теперь всего, кроме меня, четырнадцать человек, в том числе трое совсем маленьких. - Орнульф нахмурился. - Были еще два подростка, - продолжал он, - они были бы теперь юношами.

- Они умерли? - участливо спросил Гущин.

- Да, - односложно ответил Орнульф.

- От какой-нибудь инфекции?

- Здесь инфекции не бывает, - задумчиво сказал Орнульф. - Болезнетворных бактерий почти нет, как повсюду в Арктике - исключительно чистый воздух.

- Мы создадим здесь прекрасный курорт! - вырвалось у Цветкова.

Орнульф поглядел на него с недоумением: мысли хозяина были где-то далеко.

- Один из этих мальчиков утонул во время рыбной ловли, когда поднялся шторм, - продолжал он, - другой погиб при охоте на белого медведя. Наша жизнь полна трудов и опасностей. Природа Севера сурова.

"Вот потому-то ее и нужно завоевывать силами коллектива, - подумал Гущин, - а не кучкой людей".

Они подошли к длинному деревянному одноэтажному дому.

- Вот в этом доме живут саамы, - сказал Орнульф. - Тут же и кухня.

Он повел их дальше.

Кругом расстилалась равнина, на востоке всхолмленная; вдали, на юго-западе, виднелась возвышенность.

Низко стоявшее, почти у самого горизонта, солнце вдруг проглянуло сквозь облака. Словно распахнулась дверь в светлую комнату. Но скоро опять небо затянулось облаками, и снова все помрачнело. А ветер дул не переставая, и люди старались поворачиваться к нему спиной.

- А велик ваш остров? - спросил Гущин.

- Не очень, - ответил хозяин, - тридцать девять километров в длину и двадцать два в ширину.

- А кажется, будто мы на материке, - сказал Цветков. - Куда ни посмотришь, моря не видно.

- Это оттого, - объяснил Орнульф, - что мы находимся в низине, почти в центре острова. Стоит только подняться на крышу - и увидите море.

- А почему вы живете именно здесь? - спросил Гущин. - Разве нет тут какой-нибудь бухты?

- Есть очень удобная бухта.

- Так вам бы около нее жить!

- Зачем?

- Как зачем? Чтобы удобнее было плавать на материк. Вы же привозите оттуда что-нибудь?

Хозяин вдруг заговорил сердито, почти злобно:

- Никогда и никуда на материк мы не плаваем и ничего оттуда не привозим! А кроме того, - немного спокойнее добавил он, - до материка доплыть отсюда очень сложно... Но бухтой мы, действительно, пользуемся для морского промысла. И вначале мы там, около нее, установили дома. Но потом перенесли их сюда - здесь имеется кое-что, около чего нам важно быть поблизости. Сейчас увидите.

Они обогнули большой дом, и вдруг перед ними блеснула вода. Глазам открылось озеро.