Юрий Леж - Искажение[СИ, роман в двух книгах]

— Бывают такие чудаки, — согласился Саня. — Риска им, видишь ли, в жизни не хватает… хочется "перчика"…

— Вот и у нас в доме такие есть, — уверенно сказал Володька, — за ними бы приглядеть надо особо…

— Ты про кого? — уточнил Саня, ведь ему полагалось обходить дом поквартирно.

— Блондиночка на третьем этаже во втором подъезде, — подмигнул Володька. — Ох, лихая девка, скажу вам… чего они там у нее в квартирке не вытворяют… был бы неженат, так день через день к ним бы заглядывал…

— Хорош трепаться, — оборвал их Леха. — Пошли, а то вот — видишь — какая-то машинка в темноте стоит, а в ней огоньки сигарет горят, как бы не посредники были…

— Н-да, посредники не посредники, а от греха подальше, пожалуй, и в самом деле надо сматываться, — согласился Володька. — Значит, мы с тобой, Леха, в подвал, Саня — по этажам…

Три темных силуэта проскользнули через улицу и растворились в сгустившейся уже темноте дворика.

А заметившая это движение Анька небрежно стряхнула пепел себе под ноги, прямо в салон, несмотря на открытые настежь окна, и спросила у Пухова:

— Не наши ли клиенты тут дорогу перебегают?

Расположившийся на переднем сиденье рядом с шофером Пухов развернулся к ней всем телом, одновременно устраиваясь поудобнее, и ответил:

— Нет, крайне маловероятно. Скорее всего, наши сидят сейчас в квартире и ждут окончания учений, ну, или наступления своего часа "икс". Как только все успокоится, нам доложат о результатах проверки…

Егор Алексеевич чуть нервно похлопал ладонью по карманному телефону, который привычно держал в руке.

— Ну, доложат, так доложат, — согласилась Анька. — Тогда будем скучать дальше…

— Здесь, товарищ Пухов, точно — здесь…

Стоящий у машины военный, впрочем, какой он военный, разве что по униформе, изо всех сил изображал позой и лицом почтительность к "товарищу из Центра", облеченному серьезнейшими полномочиями.

— …четыре адреса проверили, там везде свои были, этот — последний, кроме как здесь — негде… да и ведут себя странно, не как люди то есть… лейтенант Абрамов из соседнего дома в бинокль ночного видения наблюдал. Просто сидят в креслах, кажется, даже не шевелятся…

— Это что же — ваш лейтенант в квартиру заглядывал? Да еще со спецбиноклем? — тихо-тихо, но очень яростно проговорил Пухов.

— Да, там еще двое, прикрытие… а что…

— Немедленно, слышите — немедленно убрать из квартала всех ваших и не ваших людей, — процедил Пухов, и вот по этому сдержанному выплевыванию слов местный начальник сообразил, что "товарищ из Центра" разъярен до крайней степени. — Оцепление держать за пределами квартала, но так, чтоб сквозь него муравей не прополз…

— Слушаюсь, — чуток отступил от окошка автомобиля местный. — Мы же так и сделали, но надо же было убедиться, товарищ Пухов? Сами видели — почти полтора десятка нарушителей, своих то есть… а вдруг бы и эти нашими оказались?

— Был бы очень рад, если бы они оказались вашими, местными, — сказал Пухов, чуток остывая; сделанного не воротишь, а обстановка и без того нервная. — Факт нарушений режима гражданской обороны отразит в своем отчете ваш уполномоченный, для меня это сейчас не принципиально.

— Так вы отдельно, от себя, замечания писать не станете? — с надеждой уточнил местный.

Сидящая на заднем сиденье автомобиля Анька жизнерадостно захохотала. Ей, может быть из-за общей нервозности и излишней суетливости обстановки, показалось очень забавным, что перед возможным контактом двух различных разумов один из местных начальников так печется о мелком нарушении режима. Ишь ты, пятнадцать человек почти из семидесяти пяти тысяч! В каком-нибудь другом мире эта цифра была бы просто умопомрачительно ничтожной, а здесь казалась вызывающей — дисциплина и разгильдяйство в крови у человека. Как-то даже странно видеть такое вместе, почти в одинаковых пропорциях… Правда, Анька тут же спохватилась, ведь местный начальник, конечно же, не знал о предстоящем контакте с доппельгангерами. При всей внешней демократичности и простоте здешнего коммунизма, секреты тут хранить умели так, как не снилось в иной диктаторской стране.

Местный начальник покосился на сидящую на заднем сиденье, странно одетую девицу, сердито так посопел носом, но промолчал. Все-таки авторитет у Контрольного отдела в среде граждан и любого начальства был настолько высок, что никому и в голову не приходило, что Анька находится в машине Пухова по простой человеческой приходи последнего. А поводов для таких мыслей было предостаточно. Одна только одежда чего стоила! Перед началом операции "Ловля доппельгангеров", как насмешливо окрестила её сама Анька, девушка переоделась в черные кожаные брюки и такую же плотную массивную жилетку, одетую прямо на голое тело. И загорелые — до локтей еще пустынным, несошедшим за эти месяцы загаром — обнаженные руки резко выделялись в темноте на фоне остальной её фигуры. Сидящий рядом с ней Паша оказался гораздо консервативнее, предпочитая куртку любимого, свободного покроя, под которой можно было спрятать, ну, если и не боевой солдатский штурмгевер, то уж обрез охотничьего ружья — точно.