Пол Вилсон - Часть игры

Боль притупилась, и теперь плечо просто ныло, но он по-прежнему был слаб как котенок.

В дверь вошел лысоватый мужчина с седеющими усами и приблизился к кровати. На нем был белый халат с полудюжиной ручек в нагрудном кармане, а под рукой — планшет.

— Детектив Соренсон, — сказал он, протягивая ладонь для рукопожатия, — я доктор Кренстон, а у вас на плече довольно серьезный нарыв.

— Нарыв?

— Да. Очаге инфекцией под кожей. Вам не следовало так все запускать. Инфекция может попасть в кровь, и тогда вы очень серьезно заболеете. Как давно это у вас?

Хэнк стянул больничный халат с плеча и изумленно уставился на красную шишку размером с мяч для гольфа.

— Когда я сегодня вечером надевал рубашку, его здесь не было.

Доктор Кренстон хмыкнул.

— Конечно же был. Подобные нарывы просто не могут достигать таких размеров всего за пару часов.

Сквозь слабость Хэнк ошутил вспышку злости.

— А этот смог. Примерно в семь часов меня укусило гигантское насекомое.

Кренстон разгладил усы.

— Правда? И что это было за насекомое?

— Не знаю. Я никогда раньше не видел ничего подобного.

— Ну, как бы там ни было, мы все равно вскроем его, дезинфицируем, и вы скоро будете в полном порядке.

Хэнк на это надеялся.

Обнаженный до пояса Хэнк лежал на животе, пока медсестра протирала его плечо антисептиком.

— Когда я надрежу кожу, вы почувствуете кратковременное жжение, но как только мы выпустим весь скопившийся там гной, вам сразу полегчает.

Хэнк взглянул на Кренстона и увидел в его руке скальпель. Отвернулся.

— Делайте.

Кренстон оказался прав наполовину: Хэнк действительно почувствовал жжение, но легче ему не стало.

Он услышал, как Кренстон пробормотал: «Да это прямо-таки экспонат для „Невероятной коллекции мистера Рипли“…»

Хэнку это совсем не понравилось.

— Что-то не так?

— Очень странно. Там нет гноя, только серозная жидкость.

— Что за серозная жидкость?

— Прозрачная янтарная жидкость — такая выделяется из лопнувшего волдыря от ожога. Странно, очень странно. — Кренстон прокашлялся. — Полагаю, мы оставим вас на ночь.

— Но я не могу…

— Вы должны. Вы слишком слабы, чтобы отправлять вас домой. И я хочу взглянуть на это насекомое. Как оно выглядело?

— Пошлите кого-нибудь ко мне на квартиру, и вы отыщете там его заднюю половину.

— Думаю, так я и сделаю.

* * *

За два дня, проведенных в больничной палате, Хэнку не стало лучше. Ему было необходимо выйти, чтобы скрепить сделку с Мандарином. Но как? Хэнк мог подниматься с постели и ходить — вернее, с трудом передвигаться шаркающей походкой, — но он по-прежнему был слишком слаб. Он стремительно худел, фунты уходили со скоростью осыпающихся с дерева листьев.

Нарыв, или что там это было, из шишки превратился в большую открытую язву, из которой постоянно сочилась жидкость.

Когда в палату бодрым шагом вошел Кренстон, Хэнк сидел на краю кровати, глядя в окно на покрытый туманом город.

— Итак, мы определили, что за многоножка вас укусила.

Это была первая хорошая новость с момента укуса.

— Да, и какая именно?

— Энтомологи из Калифорнийского университета в Беркли дали ей название длиннее вашей руки. Но это единственное, чем они смогли нам помочь. Они сказали, что она очень, очень редко встречается и ученые пока видели только несколько особей. Не могу себе представить, каким образом она попала из тропических лесов Борнео к вам в кровать.

— Борнео, — произнес Хэнк.

Не было человека, который не слышал бы о «дикарях с Борнео», но… Черт, где вообще находится это Борнео?

— Это остров в Южно-Китайском море.

— Вы сказали, в Южно-Китайском море?

Кренстон кивнул.

— Да. А что? Это важно?

Хэнк не ответил. Он не мог. Теперь ему все стало ясно.

— Господи… в китайском…

Мандарин прислал свой ответ на требование Хэнка.

— Есть еще кое-что, о чем вам следует знать.

Тон Кренстона заставил Хэнка резко поднять голову. Доктор явно чувствовал себя не в своей тарелке. Он смотрел в окно.

— Вы хотите сказать, что мне станет хуже?

Кренстон кивнул, и Хэнк ощутил, как внутри у него все заледенело.

— Хорошо, рассказывайте.

Кренстон сделал вдох.

— Многоножка, вероятно, могла впрыснуть вам яд, но главная проблема заключается не в этом. — Он замолчал.

Хэнк не был уверен, что хочет услышать продолжение.

— В чем же тогда она заключается?

— Вы помните, как мы чистили вам рану?

— Такое забудешь…