Татьяна Апраксина - Мир не меч

Широкие фланелевые брюки, рубашка, тонкий свитер с треугольным вырезом, твидовый пиджак. Терпеть не могу подобную консервативную одежду — но выбора нет, мое барахло трансформировалось под здешнюю моду. Я даже справляюсь с запонками, но вот галстук — это уже лишнее. Расстегиваю на рубашке верхнюю пуговицу. Сойдет и так. Не думаю, что от меня потребуется полное соответствие эталонам этикета.

Поворачиваюсь.

— Я готов вас выслушать. — Не «слушаю вас» и прочее, именно так. Мне, в общем, все равно, кем себя считает эта леди и сколько у нее подданных.

На не особо красивом, но освещенном внутренним достоинством лице ничего не меняется.

— Вас ждут, — отвечает она, и я понимаю, что выиграл очко.

Общество собралось в гостиной — две дамы в длинных платьях с кружевными воротничками, два джентльмена в таких же пиджаках, как у меня. Когда я вхожу, они оставляют свои забавы: дамы — пасьянс, джентльмены — негромкую беседу, и внимательно смотрят на меня. Мой расстегнутый воротничок явно напрягает всех. Почтенную компанию я приветствую лишь коротким кивком. Хозяйка указывает на кресло, я сажусь, закидываю ногу на ногу.

Здесь довольно темно — просторное помещение освещается лишь камином и свечами, расположенными в настенных подсвечниках. Лишь на столике для пасьянсов стоит еще один подсвечник. Деревянный, в форме негритянки, несущей на голове блюдо. Но вместо фруктов на блюде — толстая оплывающая свеча. На полу ковер, кресла неудобные — в них можно сидеть, только выпрямив спину. Темноватые портреты неизвестных мне персоналий развешены по стенам. Старая добрая Англия или что-то в этом роде, думаю я, разглядывая интерьер.

Третья завеса, определяю я. Публика мне не знакома. Даже не пытаюсь предугадать тему разговора — предпочитаю сюрпризы. Видимо, какая-то работа, справиться с которой под силу только мне. Или не только, тут же обрываю я себя. Может быть, меня было проще найти. В любом случае — это может оказаться интересным, и я соглашусь. А может — скучным, как физиономия лысеющего джентльмена напротив меня. Тогда я пойду своим путем.

Пауза явно затянулась. Кашляю, приподнимая бровь.

— Итак, слушаю вас.

— Молодой человек... — начинает джентльмен, с чьей шевелюрой все в порядке.

— Тэри, с вашего позволения, и никак иначе. И можно на «ты».

— Простите, Тэри. Так вот. Я хотел бы представиться. Меня зовут Николас. — «Сэр Николас», добавляю я в уме, потом смеюсь про себя: «сэр» Николас, кажется, не в курсе, что вежливее было бы сначала представить дам. — Это — Алекс, наших дам зовут Элен и Мэри. А наша уважаемая хозяйка дома — Эллис.

Николай, Алексей, Елена, Мария и Алиса, перевожу я это с викторианского на городской человеческий. Разумеется, каждый может взять имя по своему вкусу — если он не тенник или не Смотритель, как я. И варьировать его на любой лад — хоть Николас, хоть Николя... Но мне все это кажется излишне высокопарным.

— Очень приятно. А теперь я хотел бы услышать, зачем понадобился вам.

Опять повисает пауза. Я смотрю на дам, отложивших пасьянс и с неодобрением созерцающих меня. Им хорошо за пятьдесят, у обеих седеющие волосы подкрашены в голубоватый цвет. Нитка жемчуга на шее одной выглядит нелепо — мне всегда казалось, что жемчуг идет молоденьким девушкам, а в этом солидном возрасте стоит носить более солидные украшения. Видимо, у них иные представления об элегантности. Ну и ладно, мне-то что. Люди развлекаются, причем с претензией на аристократичность. Все лучше, чем хулиганье с первой завесы — я вспоминаю свое недавнее мелкое приключение и понимаю, что вот эти представления о жизни мне несколько ближе.

Как говорится, чем бы люди ни тешились — лишь бы Городу не вредили.

— Видите ли, Тэри... У нас возникли некоторые проблемы с соседями. И нам хотелось бы, чтобы вы поспособствовали...

Работа посредника? Причем на третьей завесе, где проблемы могут быть только с другими людьми? Какая скука! Неужели не могли найти себе другого примирителя?

Я выразительно зеваю.

— Давайте описывайте проблемы.

— Сначала я объясню. У нас здесь маленький клуб по интересам. Мы изучаем историю Города. Ведем записи — хроники, легенды, слухи... Мы изучаем Город и всех его жителей.

Изучают они, вздыхаю я про себя. Сидят на третьей завесе, где, конечно, хватает чудес и странностей, но ничего действительно необычного не происходит, — и думают, что здесь можно изучать Город. Видимо, мой скепсис отражается на лице, потому что Николас усмехается.