— Пошли, — беру я девчонку под руку, понимая, что пантомима может и затянуться.
Мы выходим на улицу. Парень, которого я ударил на лестнице, уже очухался и уполз куда-то. От девушки неприятно пахнет немытым телом, жирными волосами.
Кисловатый человеческий запах. Я его не люблю, поэтому сразу выпускаю ее локоть и отхожу на шаг. Она, конечно, ни в чем не виновата — ее несколько дней продержали взаперти и в ванную не отпускали. Но мне все равно не очень-то хочется стоять с ней рядом. Свое дело я сделал.
Сую руку в карман — там словно по заказу находятся деньги. Впрочем, почему словно? Смотритель я или кто? Довожу девушку до улицы. Пока я ловлю машину, она молча стоит рядом со мной. Мордочка обиженная, недовольная. Не знаю, чего она хотела, как представляла свое освобождение. Может быть, я должен был ворваться аки ангел карающий с сияющим мечом в руках? Вот еще, не было печали.
— Передай своим, что они больше не будут вас трогать. Если же рискнут продолжить — зовите сразу.
Ну вот, теперь я дал обещание помогать им, понимаю я. Ох, Город побери, данное слово придется держать. Слово Смотрителя — не пустой звук. Те, кто посообразительнее, как «резковатый» Альдо, предпочитают его просто не давать никому и ни по какому поводу. На меня же иногда находит такая доброта. Но тишина и благолепие особняка мне понравились, да и жалко этих чуточку смешных немолодых людей, играющих в викторианскую Англию. Тихие чудаки в тихом доме — это забавно и куда приятнее банды хулиганов в прокуренной помойке. Впрочем, больше всего мне понравилась липовая аллея, понимаю я, идя вдоль широкой улицы.
Какой только ерундой не приходится заниматься, вздыхаю я. Захожу в ближайшее кафе. Здесь тоже полумрак, и в обстановке есть что-то от особняка историков. Та же старинная мебель, свечи и портреты по стенам. Играет тихая классическая музыка. Я ее не люблю, но другая здесь разрушала бы очарование обстановки. Тяжелый стол из темного дерева не покрыт скатертью, только постелена льняная салфетка. Со вкусом обставлено, ничего не скажешь. Кроме меня, никого нет — это странно, выглядит-то заведение очень хорошо.
На официантке — длинное платье и кружевной передничек. Очень мило. Видимо, будучи под впечатлением от недавнего визита из всех вывесок на улице я выбрал именно эту. Ну что ж, интересно, как здесь кормят.
Девушка приносит меню, я долго и придирчиво его изучаю. Для кафе на четыре столика выбор блюд кажется удивительным. Наконец я выбираю — салат с фасолью и брынзой, рыбу холодного копчения, мясо по-французски с капустой брокколи, вишневый сок и чашку горячего шоколада. Может быть, не самый гурманский набор. Но я и не претендую на почетное звание гурмана. Люблю мясо, овощи и соленую рыбку. Простые вкусы.
Заказ мне приносят очень быстро. Все замечательно вкусно. Тарелки красивые — желтоватый тонкий фарфор с темно-синим рисунком. Джентльмены на охоте, обнаруживаю я, доев мясо. Ем я быстрее, чем стоило бы, — скорее как в экспресс-кафе, чем в таком приятном заведении. Ничего не поделаешь — привычка быстро поглощать пищу, даже самую вкусную, въелась в меня накрепко. Горячий шоколад изумителен — густой, почти не сладкий. Допивая последний глоток, я чувствую себя вознагражденным за попадание на эту завесу. Подумаешь — всего-то мирный разговор с хулиганами, признающими авторитет и силу Смотрителей. Возникни у клуба проблемы с обычной компанией подростков-людей, пришлось бы приложить куда больше усилий. Об устройстве Города они зачастую не знают и знать не хотят, особенно в таком низу. Там не обошлось бы без банального мордобоища. Здесь — все мирно, спокойно. Хорошо иметь дело с осведомленными людьми.
Мне повезло.
Расплатившись — здесь в ходу забавные яркие купюры с радужными узорами и металлическими нитями, — я выхожу на улицу. Шум машин в первую минуту оглушает, потом я привыкаю. Думаю, чем бы себя развлечь. После сытного обеда мыслей нет. Хорошо бы посидеть в сквере или сходить в музей. Здесь должны быть забавные музеи, в которых выставлены всякие причудливые диковины. Однажды я угодил на выставку столовых приборов — и там их оказалось не меньше пары тысяч. Старинная вилка размером с хороший кинжал, с двумя остро заточенными зубцами мне понравилась особенно. Видимо, ее можно было использовать и в застолье, и в драке, которая после него следовала.
Я чувствую зов. Под ложечкой тянет, все дела кажутся неважными. Зов шелестит мягким шелком, опутывает дремой. Меня приглашают наверх — и приглашают настоятельно. Отказываться не стоит. Я сижу на лавочке в парке — это не самое подходящее место, но искать более уютное времени нет.
Читать дальше