Люис Пэджетт - Когда ломается ветвь

- Может быть, ты намекаешь на то, что я шатаюсь? - сказала Майра, но послушно отставила бутылку и взяла Александра на руки. Они вышли. Кальдерона не очень удивило, когда мгновение спустя он услышал ее крик. Когда он присоединился к этой счастливой семейке, Майра сидела на полу и терла руки, прикусив губу. Александр смеялся.

- Что еще случилось?

- Он-он-он у-у-ударил меня током, - голос Майры был похож на детский. - Он как электрический угорь. И он сделал эт-т-т-то намеренно. О, Александр, может быть ты прекратишь смеяться?!

- Ты упала! - с торжеством прокаркал малыш. - Ты вскрикнула и упала!

Кальдерон посмотрел на Майру, и губы его сжались.

- Ты сделал это нарочно? - спросил он.

- Да. Она упала. Она выглядела так смешно.

- Ты сейчас будешь выглядеть еще смешнее. Х - свободный супер ты или нет, но что тебе нужно - так это хорошая порка!

- Джо... - сказала Майра.

- Не возникай! Он должен научиться уважать права других!

- Я homo superior, - объяснил Александр с таким выражением, словно считал спор законченным.

- Это homo posterior, которым я должен заняться, - сказал Кальдйрон и попытался схватить сына. Жгучее пламя нервной энергии пробежало по синапсам. Он постыдно отскочил, ударился о стену и поспешно схватился за голову. Александр смеялся как сумасшедший.

- Ты тоже упал! - прокаркал он. - Ты такой смешной!

- Джо! - воскликнула Майра. - Джо, ты ранен?

Кальдерон кисло сказал, что он, похоже, выживет. Однако, вероятно, добавил он, будет умнее приобрести пару шин и запас кровяной плазмы.

- На тот случай, если он начнет интересоваться вивисекцией.

Майра обеспокоенно посмотрела на Александра.

- Надеюсь, ты шутишь?

- Я тоже надеюсь.

- Ну... вот и Бордент. Мы поговорим с ним.

Кальдерон открыл дверь. Четыре человечка торжественно вошли. Они не теряли времени. Они скрутили Александра, достали новые приборы из недр своих бумажных одежд и, принялись за работу. Малыш сказал:

- Я телепрртировал ее примерно на 8000 футов.

- Это было далеко, да? - спросил Кват. - Ты от этого не устал?

- Ничуть.

Кальдерон отвел Бордента в сторону.

- Я хочу поговорить с вами. Я считаю, что Александр нуждается в порке.

- Во имя Форастера! - щокированно воскликнул карлик. - Но он же АЛЕКСАНДР! Он Х-свободный супертип!

- Еще нет. Он все еще ребенок.

- Он суперребенок. Нет, нет, Джозеф Кальдерон, должен вам сказать, что дисциплинарные меры к нему может применить только авторитет с выдающимся разумом.

- Вы?

- О, пока еще нет, - ответил Бордент. - Мы не хотим перенапрягать его. Даже у сил супермозга существуют границы, прежде всего в начальный период формирования. Нужно сделать еще очень многое, и его представление о социальных контактах будет формироваться еще некоторое время.

Майра подошла к ним.

- В этом я могу с вами не согласиться. Как и все младенцы, он антисоциален. Он может обладать сверхчеловеческими силами, но его духовный и эмоциональный уровень ниже человеческого.

- Да, - согласился с нею Кальдерон. - Эти электрические удары, которые он нам нанес...

- Он только играет, - сказал Бордент.

- И телепортация. Предположим, он телепортирует меня в Гайдис Сквер, когда я буду принимать душ?

- Это тоже только игра. Он же еще малыш.

- Ну, а как насчет меня?

- У вас врожденное свойство родительской терпимости, объяснил Бордент. - Как я вам уже говорил, Александр и его раса является основанием для этой терпимости. У homo sapiens для этого нет большой потребности. Я имею в виду, между нормальной терпимостью и нормативными требованиями большое расстояние. Нормальный малыш может пару мгновений сильно действовать на нервы, но это и все. Взрыв энергии слишком незначителен, чтобы испытывать весь огромный запас терпимости, которым обладают родители. Но у Х-свободного типа, конечно, все по-другому.

- Даже у терпимости есть границы, - возразил Кальдерон. Я думаю о детских яслях.

Бордент покачал укрытой металлом головой.

- Он нуждается в вас.

- Ну, - сказала Майра, - ну! Не могли бы вы хоть немного его дисциплинировать?

- О, это не нужно. Дух его все еще незрел, и он должен сконцентрироваться на более важном. Вы должны проявить терпимость.

- Но мне иногда кажется, что это не мой ребенок, - проговорила Майра. - Он больше не Александр.

- И все же это точно он. ОН - АЛЕКСАНДР!

- Послушайте, это же нормально, когда мать может касаться своего малыша. Но как ей это делать, если она каждый раз ожидает, что ее швырнет через всю комнату?

Кальдерон задумался.