Люис Пэджетт - Все тенали бороговы

- Не знаю. У ребенка такие вещи вызывают совсем другие ассоциации...

- Посмотри на эту печень. Это же печень?

- Конечно. Слушай, я... странно.

- Что?

- Оказывается, анатомически она не совсем точна, - Парадин при- двинул стул. - Слишком короткий пищеварительный тракт. Кишечник маленький. И аппендикса нет.

- Зачем Эмме такая вещь?

- Я бы сам от такой не отказался, - сказал Парадин. - И где только Гарри ухитрился ее раздобыть? Нет, я не вижу в ней никакого вреда. Это у взрослых внутренности вызывают неприятные ощущения. А у детей нет. Они думают, что внутри они целенькие, как редиски. А с помощью этой куклы Эмма хорошо познакомится с физиологией.

- А это что? Нервы?

- Нет, нервы вот тут. А это артерия, вот вены. Какая-то странная аорта... - Парадин был совершенно сбит с толку. - Это... как по-латыни "сеть"? Во всяком случае... А? Ретана? Ратина?

- Респирация? - предложила Джейн наугад.

- Нет. Это дыхание, - сказал Парадин уничтожающе. - Не могу понять, что означает вот эта сеть светящихся нитей. Она пронизывает все те- ло, как нервная система.

- Кровь.

- Да нет. Не кровообращение и не нервы - странно. И вроде бы связано с легкими.

Они углубились в изучение загадочной куклы. Каждая деталь в ней была сделана удивительно точно, и это само по себе было странно, если учесть физиологические отклонения от нормы, которые подметил Па- радин.

- Подожди-ка, я притащу Гоулда, - сказал Парадин, и вскоре он уже сверял куклу с анатомическими схемами в атласе. Это мало чем ему помогло и только увеличило его недоумение.

Но это было интереснее, чем разгадывать кроссворд.

Тем временем в соседней комнате Эмма двигала бусины на абаке. Движения уже не казались такими странными. Даже когда бусины исчезали. Она уже почти почувствовала куда. Почти...

Скотт пыхтел, уставившись на свой стеклянный кубик, и мысленно руководил постройкой здания. Он делал множество ошибок, но здание строилось - оно было немного посложнее того, что уничтожило огнем. Он то- же обучался - привыкал...

Ошибка Парадина, с чисто человеческой точки зрения, состояла в том, что он не избавился от игрушек с самого начала. Он не понял их назначения, а к тому времени, как он в этом разобрался, события зашли уже довольно далеко. Дяди Гарри не было в городе, и у него проверить Парадин не мог. Кроме того, шла сессия, а это означало дополнительные нервные усилия и полное изнеможение к вечеру; к тому же Джейн в течение целой недели неважно себя чувствовала. Эмма и Скотт были предоставлены сами себе.

- Папа, - обратился Скотт к отцу однажды вечером, - что такое "исход"?

- Поход?

Скотт поколебался.

- Да нет... не думаю. Разве "исход" неправильное слово?

- "Исход", - это по-научному "результат". Годится?

- Не вижу в этом смысла, - пробормотал Скотт и хмуро удалился, чтобы заняться абаком. Теперь он управлялся с ним крайне искусно. Но, следуя детскому инстинкту избегать вмешательства в свои дела, они с Эм- мой обычно занимались игрушками, когда рядом никого не было. Не на- меренно, конечно, но самые сложные эксперименты проводились, только если рядом не было взрослых.

Скотт обучался быстро. То, что он видел сейчас в кубике, мало было похоже на те простые задачи, которые он получал там вначале. Новые задачи были сложные и невероятно увлекательные. Если бы Скотт сознавал, что его обучением руководят и направляют его, пусть даже чисто механически, ему, вероятно, стало бы неинтересно. А так его интерес не увядал.

Абак и кукла, и кубик - и другие игрушки, которые дети обнаружи- ли в коробке...

Ни Парадин, ни Джейн не догадывались о том воздействии, которое оказывало на детей содержимое машины времени.

Да и как можно было догадаться? Дети - прирожденные актеры из самозащиты. Они еще не приспособились к нуждам взрослого мира, нуждам, которые для них во многом необъяснимы. Более того, их жизнь усложняется неоднородностью требований. Один человек говорит им, что в грязи играть можно, но, копая землю, нельзя выкапывать цветы и разрушать корни. А другой запрещает возиться в грязи вообще. Десять заповедей не высечены на камне. Их толкуют по-разному, и дети всецело зависят от прихотей тех, кто рождает их, кормит, одевает. И тиранит. Молодое животное не имеет ничего против такой благожелательной тирании, ибо это естественное проявление природы. Однако это животное имеет индивидуальность и сохраняет свою целостность с помощью скрытого, пассивного сопротивления.

В поле зрения взрослых ребенок меняется. Подобно актеру на сцене, если только он об этом не забывает, он стремится угодить и привлечь к себе внимание. Такие вещи свойственны и взрослым. Но у взрослых это не менее заметно - для других взрослых.