Фрэнк Перетти - Пророк

- Какого рода кровотечение? Откуда идет кровь?

- Она сделала аборт.

- Она сменила за последний час больше двух прокладок?

- Она,.. у нас кончились прокладки. Она сменила... уже штук семь.

- Хорошо, оставайтесь на связи. Я вышлю машину. Глухой стук трубки, брошенной рядом с телефоном. Голос диспетчера:

- Алло, вы слышите меня? - Ответа нет. - Вы слышите меня? Алло! - Гудки. Один высокий, один низкий и еще два между ними.

Голос диспетчера:

- Двенадцатый округ, "служба спасения 231", "скорая помощь 231", маточное кровотечение, дом губернатора, Роанок-Уэст, 1527. - Потом снова в трубку: Алло, вы слышите меня? - Ответа нет.

Голос диспетчера, сообщающего по рации:

- "Служба спасения 231", "неотложная помощь 231", примите вызов: женщина неизвестного возраста, затрудненное дыхание; неизвестно, в сознании ли сейчас; возможная причина - аборт. В данный момент нахожусь на связи с домом губернатора.

Голос по рации на фоне сирены:

- "Неотложная помощь 231", вызов принят. Долгая пауза. Приглушенные переговоры по рации. Потом отдаленные звуки. Безумный женский крик, торопливые шаги.

Глухой стук вновь поднимаемой трубки. Голос диспетчера:

- Алло, вы слышите меня?

Мужской голос, полный отчаяния, лихорадочный:

- Кто это? Мне нужен телефон...

- Сэр, это отделение "службы спасения" двенадцатого округа. Мы выслали в дом губернатора машину "неотложной помощи" и "службы спасения". Кто вы, сэр?

- Я губернатор Слэйтер! Это моя дочь!

- Она в сознании, сэр?

- Нет, нет, кажется, нет!

- Она нормально дышит? Губернатор кричит в сторону:

- Она дышит? Эшли! Она дышит? - Женщина истерически кричит что-то в отдалении. Губернатор снова говорит в трубку: - Она дышит, но, кажется, потеряла сознание.

- Она дышит нормально?

- Нет... нет, она задыхается... очень затрудненное дыхание.

- Вы хотите оказать ей первую медицинскую помощь? Я помогу вам.

- Да! Мне просто необходимо...

Женщина что-то кричит. Глухой грохот распахиваемых дверей, торопливые шаги, голоса.

- О, они приехали! Слава Богу!

- Бригада "службы спасения" прибыла, сэр?

- Да!

- Отлично, сэр, теперь они займутся этим, хорошо?

- Да, спасибо.

- До свидания. Щелчок. Конец записи.

Джону нужно было сесть, и он тяжело опустился прямо на пол.

- О Господи... О Господи Боже... О Иисус... - молился он дрожащим голосом, закрыв глаза.

Карл нажал кнопку обратной перемотки. Он хотел еще раз прокрутить запись. Они прослушали пленку еще три раза, напряженно вслушиваясь в каждое слово, стараясь ничего не пропустить. Потом они вернулись к бумагам, которые Папа собрал и спрятал... для Джона.

- Да, - сказал Джон, у которого тряслись руки и стоял комок в горле. Посмотри на это письмо. Папа говорил мне, что писал губернатору Слэйтеру, но так и не получил ответа от него лично.

Копия письма гласила:

"Уважаемый господин губернатор!

Во-первых, позвольте мне присоединиться ко всем гражданам нашего штата и выразить вам свои соболезнования по поводу безвременной смерти вашей дочери Хиллари. Моя жена Лилиан и я ежедневно вспоминаем вас и вашу семью в молитвах.

С печалью и смирением я перехожу теперь к главной цели данного письма. Я не вправе судить никакого другого человека, но все же должен сказать то, что Господь вложил в мое сердце, и указать на факты, которые вам уже известны, но оставлены вами без должного внимания - что может обернуться серьезным вредом как для вас самого, так и для многих других людей.

Зная истинную причину смерти вашей дочери, я глубоко встревожен тем обстоятельством, что вместо того, чтобы пролить свет на означенную причину и выступить против тех лиц, той практики и той политики, которые допустили подобное, вы в выборе линии поведения по-прежнему руководствуетесь политическими соображениями - показывая тем самым, что ничего не изменится, что все будет продолжаться по-старому и страшная беда, которая случилась с вашей дочерью, не будет последней.

Священное Писание напоминает всем нам о том, что все открыто глазам Божьим и что "нет ничего тайного, что не сделалось бы явным, ни сокровенного, что не сделалось бы известным и не обнаружилось бы". Вы представили обществу свой образ, но он недолговечен. Он скоро рухнет - и что тогда? Увидят ли люди перед собой достойного человека, когда не будет этого образа? Что еще мне остается, кроме как предостеречь вас, даже умолять вас: отвратитесь от обмана и станьте на путь честности! Ни один политический успех не стоит вечных мук, которые вы навлечете на себя, и страшных страданий, которые вы неминуемо причините другим, если не измените свою нынешнюю политику и не предпочтете служить правому делу.