Антон Первушин - Миротворцы

- Скажите, вы верующий? - спросил вдруг Князев.

- Смотря во что... - осторожно ответил Зак.

- В Бога, Иегову, Яхве, Иисуса Христа?

- В это - нет. Здесь я - законченный неизлечимый атеист. Где-то даже воинствующий. Но при чём тут вера? Насколько я понимаю, эта секта... "Меч Христа"... была лишь способом оболванивания мальчишек с целью дальнейшего их использования в криминальных структу-рах.

- Вот вы уже и высказали одну из возможных версий, Сергей Фёдорович. И по этой ва-шей версии получается, что мы имеем дело с вполне конкретным врагом в лице криминальных авторитетов.

- Про "монаха" уже забыли? - вставил словечко Артемьев.

- Ни в коем случае, - сказал на это Князев. - Просто "монах" перестаёт быть монахом. Он становится рычагом реальной власти в этой организации. К тому же, о "монахе" мы судим со слов Володи, а Володя, как человек молодой и неопытный, мог превратно истолковать про-исходящее. И таких версий можно придумать превеликое множество.

- Что же делать? - Зак несколько растерялся.

- Будем рассуждать логически, - сказал Ефим, и Артемьев, услышав ключевую фразу, весь подался вперёд. - Вы хотели увидеть врага в лицо, Сергей Фёдорович? Что ж, я готов показать вам его, а там уж сами решайте, что с этим ликом делать: принять его к сведению как данность или попробовать заменить другим, более подходящим и простым для понимания.

- Сам уж решу, - согласился Зак.

- Тогда начну с разбора предыдущей версии. Во-первых, в её рамках мы забыли не про "монаха", мы забыли о более существенной детали - о топоре. Почему топор? Почему не ибе-рийский меч, как у юных сектантов? Почему не более надёжный пистолет или автомат? Во-вторых, мы выпустили из внимания тот факт, что и Скоблик, и Гусаков - оба они находились в прямом подчинении "монаху". Как такое могло произойти? Что связывает этих троих? То есть должен быть какой-то исходный пункт, какая-то общая для всех троих строчка в биографии.

Впрочем, я прекрасно понимаю, что в жизни может быть всё сложнее, чем в теории, и этот исходный пункт может представлять из себя несколько точек пересечения, разнесённых во времени. Так оно в нашем случае и оказалось.

Сегодня утром я навёл соответствующие справки и выяснил, что... - Ефим сделал эф-фектную паузу, наслаждаясь нетерпением собеседников, - что Скоблик и Гусаков были одно-классниками, и возможно - друзьями. Это первая точка пересечения. По окончании школы их дороги на какое-то время разошлись: Гусаков уезжает в Петербург и поступает на юридический факультет Университета, а Скоблик остаётся здесь и готовится к поступлению - куда бы вы думали? - в Ветрогорскую семинарию. Не странный ли выбор для молодого человека, закон-чившего школу в семьдесят восьмом году?

Ефим остановился, чтобы отхлебнуть кофе и обвести взглядом затаивших дыхание слу-шателей.

- Наверняка, есть и вторая точка пересечения? - предположил Зак. Скоблик и "мо-нах"?

- Хотел бы я знать имена твоих информаторов, - заметил Артемьев. Такое ощуще-ние, что ты самый информированный человек в городе.

- Я просто знаю, где искать и как искать, - ответствовал Князев с ноткой самодоволь-ства. - А постоянных информаторов у меня нет: было бы слишком накладно, а я не миллио-нер. Что же касается второй точки пересечения, то да, такая точка есть. Не без труда, но мне удалось установить, что к православию Льва Скоблика приобщила мать, одинокая и очень ре-лигиозная женщина. Её духовным отцом в те времена был некто отец Фёдор (в миру - Афана-сий Лазарев), ныне - настоятель Ветрогорского православного монастыря...

- Та-а-ак, - протянул Сергей Фёдорович, - во, значит, Ефим Алексеевич, куда вы кло-ните.

- В семинарию Скоблик не поступил, - продолжал Князев. - Перед экзаменами забрал документы и прямым ходом пошёл в Ветрогорский Педагогический, который и закончил вполне успешно в восемьдесят третьем. Кто-то его убедил поступить так, как он поступил. Тут возмож-ны варианты, но, думается, самым верным было бы предположить, что здесь не обошлось без отца Фёдора. Он вмешался в последний момент, и Скоблик отказался от идеи сделать карьеру на поприще богословия. Перед ним была поставлена совсем другая задача. Это и есть вторая искомая точка пересечения.

- Что же получается? - спросил Артемьев. - Настоятель православного монастыря и руководитель тоталитарной секты связаны друг с другом? И первый, возможно, покровительст-вует второму? Странный тандем...

- Странный, если исключить из списка улик топор, - сказал Князев.