Роза Сергазиева - Лакуна

Нет, Егор все же позволил себе пофантазировать. Ни на одной из работ не присутствовала кухонная мебель или утварь, которыми полнилась комната. Аганин-младший изобразил миражи "чистыми", словно рисовал их в реальном мире. Это усложняло процесс точной привязки к местности и поиску гипотетического центра. Свою долю помех вносили и облака — очередной пейзаж, который "висел" сейчас над плитой. Стараясь не обращать внимания на дрожащие белые "подушки", Денис продолжал экспериментировать: накладывал картинки одну на другую, вставал то к стене, то к плите, приближал изображения к носу или бросал их на пол. Нет, отгадка в руки не давалась. Хромов снова разложил пейзажи на плите, уже не соблюдая последовательность. Разгладил успевшие помяться листы. И проводя рукой по морскому миражу, досадливо охнул: глаза приметили малюсенькое мутное пятнышко. "Вот, растяпа. Успел залапать. Либо Джин носом задел, когда на мате лежал. Испортили произведение!" Денис на всякий случай проверил остальные картинки. Такое же пятнышко, скорее едва различимый мутный мазок кисточкой обнаружился и на горной вершине. Неужели и туда добрался собачий нос? Но чем дальше всматривался Хромов, тем больше убеждался: они с Джином ни при чем. Еле заметный дефект (если специально не искать, то и не увидишь!) присутствовал на каждой акварели: чуть левее центра картины и немного ниже "экватора". Математически выверено, в одном и том же месте!

Нужно немедленно определить местонахождение мутной точки — центра пульсации, а что это именно она никаких сомнений у парня уже не оставалось. Но проклятые облака заслоняли пространство, разглядеть что-то сквозь них нет никакой возможности. Денису хотелось заплакать от обиды, он размахнулся и стукнул кулаком по одному из клочков. Рука легко прошла сквозь виртуальную вату и больно врезалась в стену.

"Подождите, — замер парень, дуя на пальцы, — зачем злиться на отражение, если можно наоборот его использовать". Егор зарисовал все пейзажи, в том числе и облака. Нужно принести последнюю картинку и совместить два идентичных изображения.

Егор в просьбе не отказал, опять покопался за шкафом и вынул названный лист. Денис сразу посмотрел в левый угол картинки — и здесь присутствовало мутное пятнышко. Да здравствует муть!

Теперь работа пошла веселее и продуктивнее. Держа "облачный" пейзаж наперевес, Хромов медленно продвигался по кухне, сравнивая объемный оригинал с акварельной копией. Не спеша обошел плиту слева, поставил ногу к самому плинтусу, прислонился плечом к стене.

И…

Вновь обрушилась тьма. Но это против всяких правил, успел возмутиться Денис, он хорошо помнил, что день в лакуне только начался. Стена, на которую он опирался, исчезла. И, потеряв опору, парень стал стремительно падать. С возрастающим ускорением. Дышать становилось все труднее и труднее, сердце, как сумасшедшее, забилось в утроенном ритме. Казалось, тело сейчас разлетится на кусочки. Чтобы спасти человека от надвигающегося шока, мозг услужливо отключил сознание.

Джин, хоть и поскуливал от досады, что его опять заперли, тем не менее, дисциплинированно лежал на полу, всем своим видом демонстрируя, что строго следует указаниям хозяина. С точки зрения непосвященного в премудрости собачьего поведения пес развалился в безмятежной позе отдыхающего: глаза прикрыты, рыжая морда мирно покоится на лапах. На самом деле Джин напряжен: уши ходят ходуном, вращаясь на 180 градусов, хвост то и дело начинает отбивать ритмичную чечетку. Собака вслушивается в передвижения Дениса: вот хозяин охнул, споткнувшись о ножку плиты, теперь затопал кроссовками, перебегая кухню по диагонали. На несколько минут шаги стихли, видимо, парень прислонился в задумчивости к стене. Потом чмокнула дверная ручка, заскрипел линолеум на полу: Хромов вышел в коридор и постучал в комнату напротив. Что-то негромко объяснял Егору. Раздался звук отодвигаемого шкафа, захрустели альбомные листы. Денис вернулся на кухню. Опять бормоча себе под нос, он принялся кружить вокруг плиты. И вдруг — тихий вскрик и тишина.

Джин нервно заелозил на полу, перебирая лапами: на кухне что-то произошло, нужно немедленно туда бежать. Но как быть с приказом хозяина не покидать комнату? Что сейчас важнее: дисциплина или собачий долг перед человеком? Джин выбрал второе и рванулся к двери. Но открыть с разбегу створку лбом не удалось. Мешал защелкнутый замок. Пес сел на задние лапы и склонил голову набок, вспоминая, как хозяин управлялся с дверью, выходя в коридор. Попробовал подпрыгнуть и дотянуться до противной ручки зубами. Челюсти клацнули, но мимо, слишком близко прижата к створке железная перекладина, не ухватить. А если встать на задние лапы, положив передние на металлическую ручку? Она всегда любезно опускалась, когда к ней прикасался Денис. Но видимо, усилия собачьих лап оказалось недостаточно, железка даже не шелохнулась. Тогда Джин добавил для верности свою морду, аккуратно водрузив ее на лапы, да еще чуть надавил: дверь распахнулась. В три прыжка пес добежал до кухни.