Юрий Петухов - Наемник

"Но кто же он все-таки, галл? Не похоже. Не франк, это точно. Может, потомок римских легионеров,"оседавших здесь не меньше трех сотен лет подряд?" В сущности, Даброгезу было на это наплевать.

- Что привело столь сиятельного всадника в наши края? спросил наконец Сигулий, и его лиловый нос опустился книзу, навис над рыжеватой щетиной, глаза застыли.

"Префект, снова префект, тот же взгляд! - Даброгез пожалел, что слишком мало хлебнул снадобья, память опять начинала мучить. - Всех, всех их распинать, прав был вождь алеманов!"

- Исключительно желание быть одним из ничтожных слуг владыки могущественного и просвещенного! - Даброгезу стало противно от выдавленной лести, но без нее нельзя, не поймут, не оценят. "Мозгляк, владыка червей и мокриц!" - стучало в мозгу. Он гнал раздражение и презрение прочь - дело прежде всего. А ради такого дела можно пойти и на унижения, а уж потом, потом... Говорил он мягко и разборчиво. - Я и мои люди готовы...

- А много людей-то? - заинтересовался Сигулий, поглядывая по сторонам.

- Я центурион.

- Слыхали, всадник.

- Сотня отборных воинов ждет твоих приказаний. Они здесь, за городом. - Даброгез расплылся в широкой улыбке, которую не могла скрыть даже густая светло-русая борода.

- И каждому плати, - забрюзжал вдруг узурпатор, сбиваясь с надменного тона, - какая же твоя цена, центурион?

"Вот она, торгашеская мелочность, прорвалась". Даброгез расправил складки плаща, выпрямился.

- Они сами позаботятся о своем пропитании. Что нужно простым воинам, привыкшим переносить все и лишь потуже затягивать ремни под доспехами?

- Хорошо вооружены?

Даброгез развел руками, его улыбка выразила чуть обидчивое недоумение:

- Лучшие воины Империи...

Сигулий заерзал, пошел красными пятнами.

- Хватит уже про Империю. Я думаю, мы договоримся. Но к чему спешить, не перекусить ли нам, - он хлопнул дважды в ладоши, и дюжина ражих прислужников втащила под своды тяжелый, крепко сработанный стол: - чем Бог послал?!

Лучшего поворота Даброгез и не ожидал.

- Центурион, - осклабился вдруг Сигулий, - а что, если я прикажу моим людям вырезать твою сотню? Ну чего они там стоят, угроза городу, непорядок, а?

Даброгеза передернуло, он еле сдержался. Из закоулков дворца повеяло тюремной сыростью.

- Это будет непросто сделать, властитель, - сказал он, прижимая руку к груди.

- Ну-ну, я пошутил.

Свора гончих ворвалась в тронный зал, заскулила, заклацала зубами, как одно многолапое, многоголовое тело. Даброгез терпеть не мог этих привычек - есть в компании животных. Еще больше его раздражал обычай отдавать псам после пиршества посуду, чтоб вылизывали до блеска.

- Хороши, - проговорил он, прищелкивая языком и округляя глаза.

Узурпатор не заметил поддельности восторга, он был доволен, ласкал руки, зарывая их в густые вычесанные гривы, тянул за уши и успевал отдергивать пальцы, радовался, щеря черный рот.

Даброгеза удивляло, что в зале собралось мало сановников, вельмож, обычно роем вьющихся вокруг повелителя. В Лугдуне их была тьма-тьмущая. Здесь же - четверо стояли молча, позади, у косых, осевших, а может, по нерадивости так и сложенных колонн.

Ел без опаски - травить, пока не выложил до конца, зачем явился, не станут. Да и голод пересилил наконец отвращение, комок в горле пропал, рассосался. Слева от Сигулия, занимавшего, как и должно, центральное место за столом, появились четверо музыкантов, принялись было терзать струны, барабанить, продувать рожки. Но дикие звуки недолго мучили Даброгеза. Сигулий махнул рукой, не глядя, и музыканты пропали. Огромный сосуд с вином не ставился на стол - безъязыкий прислужник бегал с ним из одного конца в другой, не успевая наполнять кубки. Даброгез пил мало. Он вообще мало пил - это было то немногое, что осталось от родины, от тамошних обычаев. Но .кубок вскидывал лихо, касался края губами с таким видом, что слуга-виночерпий тут же мчался в его сторону.

- Тяжкие обязанности, - вдруг начал Сигулий, цыкая зубом, - не дают нам времени для отдыха. Вечно приходится совмещать приятное с полезным, хи-хи,- он пьяно подмигнул центуриону, - но это лучше всетаки, всадник, чем бесполезное с неприятным, а?! - Не дождавшись ответа, Сигулий хлопнул в ладоши: Эй, кто там, давай по одному!

Створки двери, что была в стене метрах в восьми от Даброгеза, распахнулись, и из-за них вылетел будто от чудовищно сильного пинка человек в черном. Он упал почти сразу же и успел еще несколько раз перевернуться, выкатиться на середину зала, прежде чем его движение остановила упершаяся в спину подошва тяжелого кованого сапога. Собаки заволновались, навострились.