Юрий Петухов - Вторжение из ада (Звездная месть - 4)

- Эх, жизнь-житуха, прощай! - прохрипел в мельтешений закрутившегося в глазах белого света. Сердце сдавило до острой, гнетущей боли.

Теперь ему спасения не было. Полускаф не выдержит, голова тем более.

За доли мига он успел увидать печ.шь-ное лицо матери. Ее убили шесть лет назад, убили зверски и подло. Но сейчас она смотрела на сына грустными глазами и шевелила тонкими бесцветными губами, силясь сказать чего-то, наверное, звала к себе, в лучший мир.

- Иду, мама! - просипел Сигурд сквозь слезы. Долбанулся головой, потом коленом. И вдруг оторвался от мраморно-титановой облицовки, взлетел... и медленно поплыл наверх. Он замахал руками, закричал что-то несусветное и непереводимое. Вытащил ушибленной правой рукой парализатор и принялся палить - не глядя, во все стороны. Через две минуты выдохся. Еще через минуту понял, в чем дело - это все проклятая капсула, она его сграбастала, втягивает в себя гравитационным арканом. Значит, она успела засечь его, идентифицировать, черт бы ее побрал, и счесть нужным уберечь от дурацкой смерти. Лицо матери последний раз расплывчатой тенью скользнуло перед глазами и исчезло. Сигурд лежал на прозрачном полу, стонал от боли. А над ним стояли два человека: один очень большой и черный, другой очень маленький и желтый, женщина.

- А паренек-то знакомый, - сказал большой и черный.

Теперь Сигурд узнал его. Дил Бронкс - Гугов кореш, из одной десантной фляги спирт хлебали. Гуг иногда вспоминал его... а маленькая - Таёка, жена негра. Это они раздавили его гравилет, это из-за них он сверзился с башни-пирамиды и чуть не сыграл в ящик. Благодетели, едрена капсула!

- Места мало, что ли?! - заорал Сигурд в раздражении. И привстал.

- Цыц, мальчуган! - успокоил его Дил. И добавил с улыбкой: - Теперь я сам вижу, наша верх берет - куда ни плюнь, везде свой браток, даже в поганой Атланте. Но каждый браток, - он погрозил черным пальцем без перстня - все перстни содрали копы, - знай свой шесток! Ты чего залез на эту хреновину?!

Сигурд отвернулся. Они над ним насмехаются! Л за ним между прочим такая силища стоит, что сотню капсул раздолбать можно... нет, все бредовые мыслишки лезут, мутит чего-то в голове, это после боев, после падений, еще разок сверзиться - и вообще в богадельню можно заявление писать.

- Молчишь? - Дил Бронкс снова раззявил беззубую пасть. - Тогда скажи хоть, куда Буйный подевался, чего-то ни слуху, ни духу, может, в большие начальники выбился, зазнался?!

- Гуг в анабиозе, замороженный, - процедил Сшурд сквозь зубы, - его в бою искалечило.

Дил помрачнел. А Таёка тихо заметила:

- Все мы под Богом ходим.

С флагмана их выпроводили двенадцать часов назад. Нашпиговали до отказа боеприпасами, подзарядили да и выплюнули в.Космос. Иннокентий Булыгин пожал Дилу руку, просипел виновато: "Ты уж прости, рад бы с тобой на выручку Цаю идти, да не могу, служба, понимаешь, хуже каторги!" Таёка повесила Хару на ошейник золотистый колокольчик, растрогалась. Хар тоже пустил слезу. Адмирал пообещал, что флагман будет вести капсулу, а в случае чего прикроет - до Земли прикрытия хватит с лихвой, а там видно будет. На том и расстались.

- Мы, мальчуган, этот вшивый форт Видсток, где Комиссия эта поганая была, в щепки разнесли! - рассказывал Дил ободранному и измученному викингу. - Мы там вверх дном все перевернули, мы там все в кладбище превратили...

- Сейчас пол-Америки кладбище, - вставил Сигурд.

- Ага, - спокойно согласился Дил, - но коротышки там не было! Я взял за глотку последнего уцелевшего диспетчера "мозга", понимаешь, я его чуть не разорвал надвое, мы выковыряли из памяти этой гадины все за прошедшую неделю. Цая отправили в Антарктиду, ты представляешь?! А мы сами видали, вот этими глазами, - Дил Бронкс ткнул пальцем в свой вытаращенный белок, потом в отшатнувшуюся Таёку, - сами видали, как туда засадили глубинный заряд. И мы все равно полетели. Но что толку?! Там дыра на три километра в глубину во весь материк, ни хрена там не осталось! Сейчас льды заново нарастают, красиво, мальчуган! Но Цая нет, значит,прихлопнули?

- Значит, прихлопнули, - согласился Сигурд. Он ." ощущал себя не в своей тарелке. Там, снаружи уже все сражения завершены, сейчас уцелевшие гуляют, хвастаются подвигами, делят чины и награды заодно со шкурами неубитых медведей, там сейчас все решается... а он торчит в этой капсуле, выслушивает этого полуседого негра с выбитыми зубами. И вообще, какое ему дело до карлика Цая, до какого-то там наследного императора и беглого каторжника!