Виталий Пищенко - НЛО из Грачевки

Взрывом вышибло крышу, как пробку из бутылки с шампанским. Институт лишился почти всех стекол. Константин Тимофеевич был дома, когда это произошло, - отсыпался после ночного дежурства. Проснулся, будто кто под бок толкнул. Еще ничего не понимая, сел, прислушиваясь к тому, как где-то внутри защемило вдруг от страшной пустоты. Поднял трубку телефона и, подержав, осторожно опустил ее на рычаг. Сгорбясь, ждал звонка. И когда телефон взорвался длинной трелью, не удивившись, поднял трубку, выслушал дежурного, голос которого срывался в крик, оделся и вышел на улицу...

Специальная комиссия, разбиравшая причины аварии, пришла к выводу, что произошло невероятное совпадение целого ряда случайностей. Один шанс на миллион. И этот шанс выпал.

Уроки были извлечены. Агафон, в отличие от предшественника, помещался глубоко под землей. По настоянию комиссии было обеспечено даже резервное питание, в пользу которого, впрочем, создатели установки не особенно верили.

- Сохранность стекол гарантирована, - невесело шутили они.

В случае аварии структуру СПС-2 ничто не могло бы спасти. За сотые доли секунды, которые требовались автоматике, чтобы перевести установку на резервное питание, весь труд лаборатории аналоговых систем пошел бы прахом.

Константин Тимофеевич вздохнул тяжелее прежнего. Обстановка последних дней была напряженной. Агафон отказывался решать задачи. Установка исправно поглощала энергию, автоматические считыватели по-прежнему загружали память СПС-2 разнообразной информацией, а толпа математиков - в основном аспиранты - как и раньше топталась в саду, около металлической двери "резиденции". Но туда их теперь не пускали.

- Не решает! - отвечали создатели Агафона и щелкали автоматическим замком перед носом тех, кто не терял веры в детище Волкова.

Об аналитических способностях Агафона в институте ходили легенды. СПС-2 производила расчеты в десятки раз быстрее своих собратьев. Ответы ее отличались безупречной логикой и (если такие определения применимы к машине) находчивостью и остроумием. Об этом говорили в толпе ожидающих. Говорили также и о том, что Агафон-де свихнулся на теореме Ферма, подсунутой каким-то шутником. Начал быстро, без раздумий бить текст, а потом споткнулся, выдал россыпь точек, затем четыре коротенькие формулы. Три из них были известны и представляли из себя последовательные ступени освоения энергии вещества: обобщенная формула химических превращений, затем дефект массы, классическая полная энергии вещества, зато четвертая являла нечто несуразное, со значком, который не мог быть расшифрован иначе, как плотность вакуума.

Математики выслушивали эти полусплетни, понимающе трясли головами и замолкали, глядя на дверь резиденции. В центре двери красовался зеркально-желтый глазок, к которому достаточно было приложить палец, как замок тут же щелкал и дверь распахивалась. Горестным для аспирантов обстоятельством являлось то, что давно определенная вероятность повторения дактилоскопического узора у различных людей составляла бесконечно малую величину. А цену бесконечно малому аспиранты-математики хорошо знали.

2

На улице быстро темнело. В подступившей духоте деревья поникли черным воском листьев. Шелест их стал почти неразличим за рокотанием грома. Послышались шаги. "Гракович", - подумал завлаб и сполз с подоконника. Действительно, через минуту на пороге возник Гракович. Сказать в отношении старшего инженера "пришел" как-то язык не поворачивался. Гракович именно "возникал". Да и к тому, как он работал, более всего подходило слово "стремительно". Особенно удивляла Константина Тимофеевича способность Граковича обходиться без декларации цели. Многие из тех, кого знал Волков, исходили на слова, не оставляя сил для достижения того, о чем говорили и к чему стремились. Гракович был их противоположностью.

Поздоровавшись, старший инженер указал на "Техническую эстетику".

- Никак новое увлечение у вас, Константин Тимофеевич?

Волков улыбнулся. Гракович помимо своего "основного хобби" обзавелся еще одним - вел летопись увлечений своих коллег.

- Нет, Володя, на этот раз ваша коллекция останется без пополнения. Принес кто-то из ребят, а я вот решил полистать.

Волков помолчал, потом добавил:

- Что-то Быстров запаздывает сегодня.

- Я за него отдежурю, Константин Тимофеевич. У Кирилла сегодня праздник- "День рыбьего новоселья".

Увлечение младшего научного сотрудника Кирилла Быстрова началось с того, что он притащил в лабораторию трехлитровую банку, в которой лениво шевелили плавниками толстые золотые рыбки.