Андрей Быстров - Эффект проникновения

— Придется посетить всех, — сказал Мартов, переписывая адреса на лист бумаги. — Давайте по алфавиту. Вы берите Андреева и Зимина, а я отправлюсь к Левитину и Юдину.

— Да, но… — Кремнев с сомнением посмотрел на монитор. — Под каким, собственно, предлогом? Не можем ведь мы сказать любому из них: будьте добры, выдайте манускрипт.

— Этого и не потребуется… Мы должны только присмотреться. Признаюсь, работа психолога не по мне, однако у нас нет другого выхода.

— Но предлог все-таки нужен.

— Разумеется, — Мартов встал и подошел к книжным полкам. — Скажем полуправду. Мол, незадолго до смерти профессору была одолжена ценная книга, которую хотелось бы вернуть…

— Какая?

— Сейчас посмотрим.

Евгений Максимович снял с полки довольно толстый том в твердой картонной обложке под названием «Невозможная цивилизация».

— Это сборник научно-популярных работ, — пояснил он. — Тут есть ссылки на источники…

Он перелистал книгу с конца и задержался на фотографии, воспроизводившей титульный лист старинного издания.

— Вот… Сочинение некоего Ивана Ивановича Бахтина, именуемое «Вдохновенныя идеи». Выпущено типографией господина Иоаннесова… Господи, Иванов, что ли?.. В Санкт-Петербурге в 1816 году. По-моему, достаточно раритетная вещь, чтобы потрудиться ее разыскивать. А по-вашему?

— Подходит, — кивнул Кремнев.

— Значит, на охоту, — подвел итог Мартов. — Кстати, «москвичонок» не барахлит?

— Коробка передач постукивает.

— Увы! Ничего лучшего я вам предложить не могу. У меня же не автосалон…

— Да все в порядке, — махнул рукой Кремнев. — Ездит, и ладно.

— С автоинспекцией проблем не было?

— Остановили один раз. Те документы, что вы мне дали, сработали отлично.

— Они настоящие, Александр Андреевич. — Мартов улыбнулся. — Ну что же, пора разъезжаться по адресам. Жаль будить Зою Арсеньевну…

— Оставим ей записку.

— Правильно.

Кремнев нацарапал пару строк в записной книжке, вырвал листок и положил его на тумбочку возле дивана, где спала Зоя. Он невольно залюбовался изящными линиями худенького тела спящей женщины, трогательной ямочкой на щеке…

Сначала Кремнев направился к Андрееву, следуя не столько алфавитному, сколько географическому принципу: Андреев жил ближе. Не застав никого дома, он поехал в Черемушки, к Зимину. На четвертом этаже архитектурного шедевра эпохи зрелого застоя он позвонил в дверь и услышал опасливое:

— Кто там?

— К Виктору Михайловичу Зимину… Коллега, по делу.

— Виктора Михайловича нет, — ответил женский голос. — Может быть, ему что-нибудь передать?

— Да, пожалуй… — Кремневу надоело орать через дверь. — Отоприте, я безопасен.

Прошло несколько секунд, в течение которых Кремнева, очевидно, разглядывали в глазок. Последовало решение в его пользу, и дверь распахнулась. Растрепанная женщина средних лет в домашнем халате пригласила гостя в квартиру.

— Извините, — пробормотала она, — и за мой вид, и за то, что не сразу открыла. Понимаете, Виктор Михайлович уже год как в Бельгии, и его коллегам это известно…

Завершение фразы сопровождалось подозрительным взглядом.

— Ах, вот как, — разочарованно сказал Кремнев, сразу потерявший интерес к Зимину. — Я не знал. Я недавно приехал из Санкт-Петербурга…

— Но он регулярно звонит, — продолжала женщина, заметно успокаиваясь. — И я могу передать ему…

Она выжидательно умолкла. Собственно, Кремнев предпочел бы уйти, но теперь это выглядело бы странно. Придется пускаться в объяснения.

— Тут такое дело, — начал он. — Возможно, вы слышали о смерти профессора Стрельникова…

— Конечно… Это большая потеря для науки… И для моего мужа. Они были друзьями, хотя и редко встречались.

— Видите ли, профессор Стрельников просил меня прислать ему редкую книгу… Я выполнил просьбу, а тут случилось несчастье, и после смерти профессора эту книгу разыскать не удалось. Она нужна мне для работы… Профессор как-то упоминал при мне о Викторе Михайловиче, я узнал адрес от институтского знакомого и вот рискнул приехать — думал, может, моя книга у Виктора Михайловича… Жаль, что мой знакомый сразу не сказал мне, что Виктор Михайлович в Бельгии, тогда бы я не беспокоил вас понапрасну. Но, вероятно, он решил, что я в курсе и хочу повидаться именно с вами. Приношу извинения и… до свидания!

— Подождите, — сказала женщина с сочувственной интонацией. — Так вы считали, что профессор Стрельников мог одолжить вашу книгу моему мужу?