Ли Бреккет: Пути Немезиды

— Да, и он должен быть оплачен.

Женщина взялась обеими руками за высокий подлокотник трона и издала негромкое удовлетворенное восклицание.

Вернулся Бейдах, с ним вошел пухленький, улыбчивый, выглядящий моложаво марсианин в небесно-голубом одеянии. Глаза его были, словно два алых светила в центре опаловых туманностей.

— Мне нужно Слово, которое услышат правители всех городов, платящих дань Руху, — произнес Харал. — Скажем, тот старый лозунг о Двух Лунах — только теперь мы обратим его против тирании землян. Передай в другие города, чтобы там собрали военные силы и привели их в полную готовность. И пусть пришлют в Рух на военный совет своих командующих — тайно!.. Теперь ты, Ллоу.

Карлик вскочил с корточек.

— Пойдешь с Паррасом и дашь ему приметы Рика, чтобы Паррас мог объявить во всех городах о слежке за этим землянином. Также повелеваю тебе побывать везде и разнести Слово по всему Руху.

Ллоу и Паррас, поклонившись, собрались уходить, но Харал остановил их:

— Подождите. Вы должны зажечь людей кличем! — Он по-мальчишески засмеялся, лицо осветилось воодушевлением. — Дайте им старый клич, самый древний — тот, которым пользовались моряки, когда вздымался океан; тот, что впоследствии стал кличем жителей пустынь, пришедших на место морей. Возвести им, Паррас: «Грянет буря!»

Карлик и ведун удалились. Харал спрыгнул с высокого сиденья трона, подхватил мать и закружил ее, поцеловав, а затем подбежал к Бейдаху, вырвал меч из ножен, висящих у того за плечами, и с воинственным возгласом подбросил оружие под потолок. Меч взмыл, крутясь и отбрасывая во все стороны красные отблески пламени светильника, на мгновение завис высоко в воздухе и полетел вниз. Мальчик не дал мечу упасть, ловко поймав за рукоятку.

Бейдах смотрел на мальчишку, и слезы блестели у него на глазах…

Десятью днями позже Эд Фаллон, глава «Земной горнорудной компании», стоя у окна, глядел на расстилавшуюся перед ним панораму Марса. Когда скрипнула дверь офиса, Фаллон не повернул головы. По звуку неровных тяжелых шагов было ясно, что это Джаффа Шторм.

— Подойдите, — произнес Фаллон. — Здесь есть на что посмотреть.

Шторм положил стопку докладов на письменный стол шефа и промаршировал к широкому окну. Джаффа был мужчиной двухметрового роста с мышцами гладиатора; бугры мышц перекатывались под черным обтягивающим комбинезоном, и небольшая хромота не создавала ощущения слабости, особенно если принять во внимание «Микки» в кобуре.

Шторм встал позади Фаллона, отгородив его от остального пространства офиса громадой своей фигуры, и тоже принялся смотреть в окно. При этом Джаффа не произносил ни слова, хотя его черные глаза замечали абсолютно все с мрачной обстоятельностью.

— Моя крошка, — сказал Фаллон. Он стукнул рыжеволосым кулаком по ладони и издал довольный смешок. — Подрастает понемногу, а, Джаффа? Очень скоро она будет играть с Марсом, как с мячиком!

В глазах Фаллона сверкали искорки, так радовался он мощи своей подрастающей малютки — ЗГК.

Офис размещался на верхнем этаже административного корпуса, и стеклянные стены позволяли видеть всю территорию — дробильные установки, лаборатории, литейную, кузнечный и станочный цеха, приземистые рудничные постройки с черными пастями шахт… В безопасном отдалении располагался космопорт, откуда груз фаллонита переправляли на Землю.

В стороне от служб, огороженные высоким железным забором, стояли бараки, где жили рабочие. Жили для того, чтобы умереть.

С высоты можно было видеть и другое: сухое дно моря вплоть до размытого палевой дымкой горизонта, проглядывающие сквозь голубовато-серый мох тощие ребра скал, а в южном направлении, на утесе, взмывшем над окрестностями, лежал, подобный искореженной короне поверженного владыки, Старый город. Здесь царило умирание; усталое время будто остановилось.

Однако шеф ЗГК думал об этих грустных вещах не более чем о стоптанных в прошлом году туфлях. Фал-лона занимала жизнь Компании, грохот и масляный выпот ее машин, люди, что управляют ими, — и это была его собственная жизнь, его кровь и пот, его растущая мощь.

Дитя было молодо, но уже стиснуло стальной хваткой цепких лап всю древнюю планету, на которую так бесцеремонно вторглось. Планету, чье центральное правительство являлось лишь немощным символом, а реальную власть делили города-государства, еще цепляющиеся за жизнь в пустынях и на холмах, что терялись в бескрайней шири давно исчезнувших морей.