Чарльз Плэтт - Человек из кремния

Не поддаваться на провокации. Не ввязываться в спор. Юми сменила тему:

- Я спускалась к лесу и видела твою новую... охранную систему, если я не ошибаюсь.

И вновь - легкое колебание.

- Да. Мне следовало предупредить тебя.

Она в замешательстве смотрела на отца.

- Ты боишься, что кто-то не поленится влезть сюда и стащит твои машины? Или - что?

- Видишь ли... Думаю, при теперешнем положении дел мне действительно мало проку от охранной системы.

Он иронически улыбнулся.

Юми поняла, что вновь напомнила отцу о болезни и неизбежно надвигающейся смерти. Сколько же ему еще осталось? Будет ли смерть мучительной? Очень хотелось спросить, но заговаривать об этом было страшно.

- Наверное, надо бы приготовить ужин,- сказала она, отводя глаза.

- Превосходно! - сказал он так, словно идея приготовления ужина была неожиданно свежей.- Ты, верно, все еще сторонница вегетарианства? Кажется, у нас есть несколько соевых пирожных и немного овощей. Хотя они, скорее всего, радиоактивны и, пожалуй, выращены не на органике.

Юми понимала, что он дурачит ее, но не была в этом уверена. Лучше не обращать внимания.

- Хорошо,- сказала она, ретируясь на кухню.

Вскоре столик у окна был сервирован бумажными тарелочками. Глиняных, некогда сделанных ею, на месте не обнаружилось может, разбились, а может, он просто выбросил их. Отец никогда не проявлял интереса к домашнему хозяйству.

Порывшись в буфете, Готтбаум отыскал запыленную бутылку красного вина.

- Пожалуй, стоит устроить праздник,- сказал он, методически, словно настраивая лабораторное оборудование, орудуя старым штопором.

- Что же мы будем праздновать?

- Твой приезд.- Он разлил вино в два относительно чистых акриловых стакана.- И, честно говоря, мен очень порадовали новости от Джереми. Все это время он работал над моим старым проектом "Лайфскан". И вот, наконец, подтвердил некоторые идеи, выдвинутые мной тридцать лет назад.

- Значит, ты счастлив,- сказала она, не понимая, как его - в его-то состоянии - вообще может что-то волновать.

Взглянув на отца, она сделала большой глоток из стакана и приступила к еде. Ей не нравилась его манера есть, поглощая пищу быстрыми, механическими, экономично-равнодушными движениями.

Свет, реагируя на наступление темноты, включился сам собой, и она подняла взгляд. В куполе стояла необычайная тишина, и только сейчас Юми поняла, почему.

- А где Сэм?

- А-а, Сэм...- Отец прожевал, проглотил и отложил вилку, стараясь не встречаться с ней взглядом.- Сэм, как ни жаль, недавно умер.

- О-о...- Откуда-то изнутри поднялась волна грусти.Жалко. Прекрасный был пес. Просто прекрасный.

- Ну, видишь ли, он был очень стар,- Готтбаум сделал неопределенный жест.- Выпадение зубов, проблемы с почками...

Глаза ее сузились.

- То есть, ты его усыпил?

- Что ж... Так было лучше всего. У него было недержание. Это, знаешь ли, не слишком удобно.

В голосе его слышалось нечто жестокое и даже презрительное. Кожа Юми покрылась мурашками. Она всегда подозревала, что отец держал пса не из-за любви к нему в обычном смысле - скорее, как экземпляр полуразумного существа, чье поведение представляло для него интерес.

- Юми, здесь вовсе не из-за чего расстраиваться,продолжал он.- Смерть была безболезненной, и в собачьем раю ему будет гораздо лучше.

- Ты так считаешь, отец? - Злость нарастала слишком быстро, и Юми не смогла совладать с собой.- Что ж; пока не поздно, ты... имеешь возможность проверить свою гипотезу на себе.

Воцарилась тишина. Юми редко шла против отца в открытую, и он, похоже, был удивлен.

- Ты хочешь сказать, что я попаду туда же, куда и он? Отец неожиданно рассмеялся - громким, надтреснутым смешком.

Злость ее мигом сошла не нет, сменившись стыдом.

- Извини. Не стоило так говорить.

- Нет-нет, не извиняйся. Ты абсолютно права.- Он проницающе взглянул на нее.- Сэм умер, и я умру, и даже ты, кстати, тоже однажды умрешь. Это - факт, простой и очевидный. Стоит всерьез расстраиваться?

ВЫЛАЗКА

Вот такие минуты, думал Бейли, так обычны и вместе с тем совершенно неповторимы... Он лежал в кровати и из-под полуопущенных век смотрел на свою жену. Сквозь красные занавеси пробивался неяркий свет. Шерон, стоя перед зеркалом, застегнула блузку, запустила пальцы в волосы и отбросила их назад, влезла в брюки и надела туфли. Ему нравились ее быстрые, точные движения, подбородок, рот, грудь...

Подойдя к кровати, она поцеловала его в лоб. Волосы ее щекотно упали на лицо Бейли. Повеяло ароматом духов.