Чарльз Плэтт - Человек из кремния

Он явно отвлекся. Теперь, достигнув цели всей своей жизни, Готтбаум, похоже, решил совершить экскурс в прошлое, пройтись по вехам своего жизненного пути.

- MARHIS,- напомнил Бейли, чувствуя себя Розалиндой Френч, старающейся добиться толку от Портера.- Вы сказали, что собираетесь покончить с MARHISом.

- Да-да. Придется, ничего не попишешь. Вы не у курсе: ваша жена пробиралась в купол. Баттеруорт пустил, идиот. Даже если мы избавимся от нее, рано или поздно кто-нибудь другой пронюхает. А я не хочу, чтобы власть над MARHISом попала в чужие руки. Штаты еще не завтра к утру обратятся в прах; они будут драться за свою жизнь, и если правительство доберется до MARHiAа, оно успеет принести людям гораздо больше вреда. Итак, я не боюсь умирать - я сделал свое дело. И миллион моих клонов продолжит бой.- Он впился взглядом в Бейли.- А что делать с вами? Хотите быть стертым? Или поместить вас в хранилище, за компанию с Френч и Портером?

- Спасибо,- сказал Бейли.- Спасибо вам огромное за столь богатый выбор. Жизнь мою пустили к херам собачьим, включают меня, выключают, как утюг...- Он встретился взглядом с Готтбаумом, чувствуя нарастающую внутри ярость невыносимую от сознания собственного бессилия. Человек перед ним - не настоящий, кровь не струится в его венах. Он даже больно сделать ему не может, не то, что отдать под суд.

А Готтбаум отвернулся. Казалось, он совершенно забыл о Бейли.

- Я всегда верил в жертвенное предназначение. Много лет - десятки лет! - принес я в жертву собственному представлению о лучшем мире. Наверное, такому зассанцу, как вы, трудно это понять. Все, что вам нужно - это чек на жалованье, ничтожный домишко, жена и ребенок. И все же я подарю вам возможность к продолжению вашего нудного существования, даже после того, как я умру. Хотите, или как?

Бейли собрал все силы, чтобы совладать с яростью.

- Хочу.

- Хорошо. Последняя просьба?

Да, понял Бейли, он действительно собирается выключить его, точно так же, как выключил всемирную информационную сеть.

- Я хочу поговорить с женой.

- Что ж, выполнимо. Она тут уже некоторое время пробивается к вам. По нашим меркам - несколько месяцев, а по ее несколько минут. Ладно, валяйте. У вас - тридцать субъективных секунд. Надеюсь, вы выжмете из них все, что можно.

Едва Готтбаум закончил фразу, образ его распался на микроскопические пылинки. Облачко медленно растаяло в воздухе.

На белой площади под ясным небом возник белый экран. Пять футов в высоту, три - в ширину; просто поставленный вертикально полупрозрачный прямоугольник. Экран покрылся мозаикой расплывчатых разноцветных клякс, и тут же цветные пятна образовали изображение. Шерон сидела в черном кожаном кресле, подавшись вперед и с нетерпением глядя в окно в мир Бейли.

- Джим! - вскрикнула она.

Значит она увидела его - или его изображение, переданное в реальный мир какой-то системой.

- Шерон...- Он неуверенно шагнул к ней.

- Что там случилось? - Она была вне себя от беспокойства.- Сказали, что произошел катастрофический сбой в системе, и связь не установить...

- Нет. Просто Готтбаум, наверное, сознательно отключил внешние коммуникации. Но... Господи, у нас так мало времени...

(Пятнадцать секунд,) - сказал синтетический, бесплотный голос.

MARHIS, понял Бейли.

- Готтбаум сошел с ума,- заговорил он. стараясь успеть сказать как можно больше.- Чистит системы по всему миру. Собирается также покончить с MARHISом. Сказал, что поместит меня в хранилище. Я только хотел сказать, как люблю тебя и Деймона, и...

MARHIS умер.

СЕМЬЯ

Он услышал шум прибоя.

К нему почему-то вернулась память о детстве на родительской ферме. Там он был окружен сушей, от моря его отделяли мили и мили, и величайшим из возможных роскошеств, куда более желанным, нежели городской неитхауз или полный слуг особняк, полагал он маленькую комнатку с окном, выходящим на море. Он любил тайны, а море всегда окружал таинственный ореол: волны, шум прибоя, постоянная переменчивость казались маской, под которой море прячет от него свои секреты.

Однажды он приобрел симулятор - программу со звуком прибоя, и засыпал под нее. Волны, бьющиеся о берег, заглушили родительский телевизор в гостиной и стрекот сверчков за окном спальни. Но симулятор не звучал, точно так, как настоящее море, сколько Бейли ни возился. И уж конечно, совсем не то слышалось ему сейчас.

Ветер доносил до него крики морских птиц. Открыв глаза, он увидел прямо перед собой океан: буруны кипели и пенились, разбиваясь о берег и распластываясь по песку.