Андрей Плеханов - Золотая лоза

Интуиция. Это - самое главное. Она никогда меня не подводила. Интуиция и профессионализм.

Прохожу внутрь. Зал слишком мал для такого громкого саунда и такого большого количества кайфующих людей. Плотные звуки врезаются в стены, искажаются, облепляют лицо, заставляя его покрываться потом. Ничего. Нужно привыкнуть. Потом будет легче. Большинство людей стоит. Они курят, и пьют пиво из высоких стаканов, некоторые слегка пританцовывают в такт ритму, но большинство просто делают движения руками - такие, словно стряхивают что-то с пальцев. Они слушают очень внимательно. Они поглощены этой музыкой. На лицах их написано удовольствие. Они насыщаются этим блюзом, они едят его, как изголодавшиеся гурманы, которых несколько недель кормили комковатой манной кашей, и вдруг поставили большое блюдо с марсельскими устрицами, свежими устрицами, только утром извлеченными из соленой морской воды... Я сглатываю слюну. Надеюсь, в этом заведении можно съесть хорошо прожаренный стейк. Впрочем, это потом. Потом. Сперва я хочу взглянуть на себя. Трудно работать, если не знаешь, как ты выглядишь.

Я прохожу сквозь толпу, раздвигая ее плечами. Я осторожен. Я не хочу уронить кого-нибудь на пол. Я вежливо извиняюсь, я улыбаюсь. Я спрашиваю, где здесь туалет, у сипатичной девушки. Она объясняет мне, она смотрит на меня влажными глазами. У нее такое выражение лица, словно она хочет проследовать в туалет вместе со мной. Оказать мне некоторые услуги. Я отворачиваюсь, и иду в том направлении, которое она показала. Девушку я оставляю слушать музыку. Я давно не общался с женщинами. Но сейчас я не могу позволить этой девушке удовлетоворить мои желания. Нам это не разрешено. Инструкции на этот счет совершенно недвусмысленны. Что ж, всегда приходится от чего-то отказываться...

Туалет занят. Очередь из трех человек пританцовает - побуждаемые, скорее, не музыкой, а мочевым пузырем, переполненным пивом. Дверь открывается, оттуда вываливается худосочное длинноволосое существо неопределенного пола. Толстяк, первый в очереди, пытается прорваться в заветную комнатку, но я отодвигаю его рукой.

- Потерпишь, дружище, - говорю я. - Христос терпел, и нам велел.

Он смотрит в мои глаза, и, конечно, кивает головой. Он счастлив пропустить меня без очереди.

Воняет здесь изрядно. Я уже отвык от таких запахов. Интересно, вот в Японии в туалетах никогда не воняет. Может быть, у японцев другой состав телесных жидкостей? Да нет, вряд ли. Просто японцы не мочатся мимо унитаза. Это русская национальная традиция. Еще сам Владимир Красное Солнышко писал мимо унитаза...

Шучу. Между прочим, у меня есть чувство юмора. Свое собственное, не вживленное. Это облегчает мою работу.

Облегчаюсь. Смотрю на себя в зеркало.

Я довольно высок. Мне лет тридцать пять - сорок. Я обнаруживаю, что на этот раз я - европеец. Может быть, даже не совсем русский. Что-то западное есть в моих спокойных голубых глазах. Впрочем, физиономия обветрена, правильный нос несколько красноват, ранние морщины пересекают лоб, щеки небриты. Я выгляжу далеко не аристократом. Скорее, человеком, повидавшим жизнь. Неплохо. Не люблю внешность смазливого красавчика.

Снимаю шляпу. Так... Сегодня я блондин. Даже брови у меня почти белые. Осматриваю себя внимательно - не хочу пропустить какого-либо вопиющего дефекта в своем облике. Да нет, кажется, все на месте. Волосы и все другое, что у меня обычно бывает. Снова одеваю шляпу. Не люблю ходить без головного убора. Люди нервничают, когда видят меня с непокрытой головой. Я их понимаю. Ксенофобия - вот как это называется. Боязнь чужого. Я, например, не боюсь ничего. Но мне легче, чем другим людям. Намного легче. Мне трудно причинить вред. Чего мне бояться?

Черное пальто вздувается на спине бугром, как будто у меня там, под пальто, надет небольшой рюкзак. Это всегда бывает так. Этого не избежать. Многие люди на земле запомнили меня таким. Они называли меня "Горбатым". Называли, пока не видели своими глазами то, что находится у меня на спине. Я показываю это немногим. Это необязательно всем видеть. Это - как визитная карточка. Для посвященных. Для своего круга. Для моих клиентов.

Спина немного зудит. Есть хорошее средство от этого зуда. Немного алкоголя. Вообще-то, алкоголь нам тоже не разрешен. Но я выбил себе личное право на употребление его. В небольших количествах. Я заслужил это хорошей работой.

Пора приступать к делу. Люди за дверью издают страдальческие звуки. Им дико хочется оказаться здесь, в этой маленькой вонючей комнатке. Они готовы взломать дверь, чтобы ворваться сюда, но они боятся меня. Напрасно. Я не приношу людям боль. Я приношу им удовольствие. Только нужно немного потерпеть.