Рэй Брэдбери - Сборник 11 ВОЖДЕНИЕ ВСЛЕПУЮ

– Куда же?

– Не важно куда! – Она одарила притворной улыбкой тех, кто топтался на тротуаре. – Лишь бы условия на рабочем месте были приемлемы.

– Значит, я – неприемлемое условие?

– Ты ставишь под удар все дело. На нас уже смотрит мсье Со! Не дергайся. Разливай вино. Договорились?

– Договорились, – нехотя подтвердил он.

Так продолжалось еще неделю. Наконец он не выдержал:

– Выходи за меня замуж!

Она вырвала у него руку.

– Нет! – Заметив, что с тротуара на них смотрят двое, она рассмеялась.

– Неужели ты меня нисколько не любишь? – умоляющим тоном спросил он.

– Почему я должна тебя любить? Мы так не договаривались.

– Выходи за меня замуж!

– Мсье Со! – крикнула она. – Будьте любезны, счет!

– Но нам ни разу не приносили счет!

– А сегодня, – сказала она, – принесут.

На следующий вечер она не пришла.

– Все из-за тебя! – бушевал мсье Со. – Негодяй! Что ты наделал?!

В окне ресторана больше не было юной красавицы: наступила последняя ночь весны, первая ночь лета.

– Мой бизнес рухнул! – кричал старик. – Кто тебя тянул за язык? Лучше бы съел добавку паштета или выпил вторую бутылку – мог бы пробкой заткнуть себе рот!

– Я говорил без задних мыслей. Вот увидите, она еще вернется!

– Ты так думаешь? Прочти-ка вот это!

Андре взял из рук старика записку и прочел: "Прощайте".

– Прощайте. – У него потекли слезы. – Куда она уехала?

– Одному богу известно. Мы даже не знали ее настоящего имени и адреса. Пойдем-ка!

Андре последовал за ним по лабиринту лестниц и оказался на крыше. Раскачиваясь и рискуя упасть вниз головой, мсье Со обвел рукой погружающийся в сумерки город.

– Что ты видишь?

– Париж. Тысячи жилых домов.

– Что еще?

– Тысячи ресторанов?

– Известно ли тебе, сколько их в районе, ограниченном нашим заведением, Эйфелевой башней и Собором Парижской Богоматери? Двадцать тысяч ресторанов. Двадцать тысяч укрытий, где может прятаться наше безымянное чудо. Возьмешься ее разыскать? Приступай!

– Обойти все двадцать тысяч ресторанов?

– Приведешь ее – станешь мне сыном и партнером. Не приведешь – убью. Не мешкай!

Андре не мешкал ни минуты. Он взбежал на холм, где во всем великолепии белел собор Святого сердца, и бросил взгляд на парижские огни, тонущие в золотисто-голубой дымке заката.

– Двадцать тысяч укрытий, – прошептал он.

И отправился на поиски.

В Латинском квартале, напротив Собора Парижской Богоматери, на другом берегу Сены, кое-где можно пройти от перекрестка до перекрестка и насчитать сорок ресторанов, по двадцать на каждой стороне улицы: одни – шикарные, где за окнами нередко сидят при свечах юные красавицы, другие попроще, на открытом воздухе, где посетители веселятся у всех на виду.

– Нет, нет, – пробормотал Андре. – Это немыслимо!

И свернул в переулок, ведущий к бульвару Сен-Мишель, где теснились полюбившиеся туристам кафе, гриль-бары и рестораны, в которых ренуаровские женщины говорили на языке вина, на языке деликатесов, и никому не было дела до странного молодого человека, который с видом одержимого бродил по тротуарам и что-то искал.

Кошмар, думал Андре. Сколько же раз мне суждено пересечь весь город, от Трокадеро до Монмартра и Монпарнаса, чтобы отыскать какое-то безвестное " кафе-театр", где сидит при свечах молодая женщина, до того прекрасная, что у всех, кто ее видит, разгорается аппетит, причем гастрономические желания сливаются с чувственными?

С ума сойти!

Вдруг я пропущу именно это окно, эту свечу, это лицо?

Просто безумие! Вдруг я собьюсь с пути и начну заново мерить шагами однажды пройденные улицы? Нужна карта! Чтобы заштриховывать районы, где уже побывал.

На закате каждого дня, когда на узкие улицы опускались сиреневые, лиловые и пурпурные тени, он отправлялся на поиски, вооружившись картой, которая с каждым днем темнела. Как-то раз на бульваре де Гренель он в гневе выскочил из такси, обругав водителя – тот слишком быстро вел машину и пропустил добрый десяток ресторанов и кафе.

В другой раз он в отчаянии стал себя спрашивать:

– Онфлер? Девиль? Лион? Вдруг она вообще уехала из Парижа? Сбежала в Канны или в Бордо? Там ведь тоже тысячи ресторанов! Боже, боже!

Было дело, он проснулся в три часа ночи, потому что в голове крутился список женских имен. Элизабет. Мишель. Ариэль. Как ее окликнуть, если удастся разыскать? Селия? Элен? Диана? Бет?

Обессилев, он снова погрузился в сон.

Недели складывались в месяцы. На исходе четвертого месяца он закричал своему отражению в зеркале: