Андрей Попов - Обманутые сумасшествием

Тишина наступила так внезапно, и выглядела так необычно в контрасте с многоголосьем ругани, что казалось, все звуки во вселенной отключены нажатием некой потайной кнопки. Едва различимый шум тахионных двигателей был настолько слаб и незначителен, что создавалось впечатление — он и является этой самой всеобъемлющей тишиной, ее голосом, ее субстанцией, ее источником. Спокойствие было умиротворяющим, и его даже не хотелось нарушать.

– Кстати, чей Обход? — спросил Кьюнг.

Оди постучал себя пальцем в грудь.

– Сегодня ближе к вечеру сделаешь?

Тот кивнул. Сначала хотел что-то сказать, но понял, что устал от бесконечного потока слов.

– Ясно, что занятие бессмысленное, но за эту бессмыслицу нам тоже платят деньги.

Тут надо бы воспользоваться паузой и пояснить, что на борту лайнера такие понятия, как «утро», «вечер», а также «день» и «ночь» существовали хотя и условно, но вполне ощутимо в качестве зрительных восприятий. Все полетное время было разделено на периоды в двадцать четыре часа, на протяжении которых внутреннее освещение звездолета имитировало подобие медленного рассвета, затем ясное время суток, когда неоновые светила горели на всю мощность, далее — вечер, их цвет слегка окрашивался в красноватый оттенок, а «ночью» огни практически гасли, но не полностью, чтобы можно было передвигаться между отсеками. Ночью вспыхивающие глаза драконов выглядели просто устрашающе. И тогда все понимали — звездолетом движет самая настоящая колдовская сила. Тахионные двигатели — просто понты для тех, кто в них верит.

Айрант, так как ему ничего другого не оставалось, заглянул в библиотеку, взял пару исторических романов про освоение первых планет, и направился оттуда в отсек визуального контроля. Обшивка переходных салонов отдавала фиолетовыми оттенками, что в сочетании с матовой краснотой неоновых ламп и впрямь создавало убедительную пародию на вечерние сумерки. Дверь бесшумно, как тень, уплыла в сторону, и он оказался внутри небольшого помещения, в котором бывал уже десятки раз и в котором еще предстоит побывать несколько раз по столько же, а если он часто будет проигрывать в карты — то вообще отсюда никогда не вылезет. Камера одиночного заключения, где все они проводили существенную часть полетного времени. Множество дисплеев с изображением скучной космической пустоты порой казались окнами в какую-то виртуальную реальность — вымышленную и ни имеющую ничего общего с реальностью замкнутого пространства звездолета. Айрант уселся в кресло, демонстративно отвернув голову от навязчивых экранов. И уткнул взор в первую страницу книги.

– Вот проклятье! — читал он вслух собственные мысли. — Пролететь на целых семь смен… А все почему? — он вновь посмотрел в книгу, словно ища там ответ. — Кругом одни мошенники и лжецы! Если из всей этой компании и найдется хоть один добропорядочный человек, то это…

Айрант резко поднялся и посмотрел в настенное зеркало. Его указательный палец вытянулся в том же направлении.

– Это он!

На дисплеях периодически вспыхивали ломаные узоры бесчисленных созвездий и тут же исчезали, словно гасли от холода и тьмы. Проходило немного времени, они снова загорались, но лишь для того, чтобы опять исчезнуть, и так до бесконечности… Вселенная появлялась лишь на некоторые мгновения, а затем прекращала свое существование. Звездолет выныривал из-под пространства, чтобы скорректировать свой курс, и погружался туда, где нет ни материи, ни света, ни определенного направления. В галактической терминологии это называлось «мерцающим существованием». Его обитатели среди суматохи азартных игр и монотонности полубессмысленного бытия все реже и реже вспоминали, что среди неисчислимых огоньков этих далеких звезд, в самой глубине черного океана безмолвия где-то затерялось их Солнце — первопричина всего: эволюции, жизни, разума и даже этих космических путешествий.

Картежные игры были привычным делом и наряду с другими искусственными развлечениями несколько разнообразили одноцветный быт длительных рейсов. Игры на деньги, как водится среди нормальных людей, здесь категорически запрещались, особенно в счет будущего заработка. Тем более после печально известных случаев, когда астронавты проигрывали все свое состояние, и это приводило к плачевным последствиям. Но природа азарта берет свое, просто так мусолить между собой разукрашенные картинки вдохновения никто не испытывал. Тогда решили делать ставки на дежурства и так называемые Обходы — совершенно бессмысленный ритуал похоронных компаний. Впрочем, и дежурства были не более, чем страховкой центрального компьютера, который неплохо справлялся и без посторонней помощи.