Джон Барнс: И несть им числа...

Таким образом, он мог переносить человека от одного удовольствия к другому и никогда не отделял то, что, по его мнению, понравилось бы человеку, от того, что человеку действительно нравилось.

Однако виртуальная реальность, несомненно, была создана квантовыми методами, и часть опыта, который люди собирались получить, должна была стать новым миром, куда их перенес сервер. Искусственный интеллект быстро это понял и стал делать то же самое, что делал, когда пытался подобраться поближе к особому миру или семье последовательностей событий. Он часто менял местоположение человека, надеясь, что тот попадет в лучший мир по сравнению с предыдущим, а потом опробовал новую реальность, в которой этот человек появлялся, чтобы удостовериться, что новый мир лучше, чем тот, откуда он прибыл.

Так вот. Основная составляющая удовольствия — разнообразие. Реальные удовольствия намного лучше виртуальных: именно поэтому секс не исчез с изобретением виртуальной порнографии. И тогда искусственный интеллект сконцентрировался на предоставлении людям разнообразных удовольствий в реальной жизни.

Очень скоро он понял, что наилучший способ максимально увеличить удовольствие — разбить сообщение на множество отрезков, и человек будет метаться между разными мирами, а затем решить серьезную проблему оптимизации, возникшую вследствие того, что части этого человека живут в тысяче разных миров, где есть тысячи разных определений, и множество его версий будут скакать из одного мира в другой.

Искусственный интеллект — на более высоком уровне, чем я, когда собирал вас всех вместе, — продвигал людей через разные миры и, проверяя, подходит ли этот мир человеку по вкусам и предпочтениям, решал, оставить его здесь или отправить дальше. Каждый раз, совершая очередной скачок, он вызывал цепочку прыжков, которые приводили в движение тысячи версий этого человека; но это не страшно, ведь людям нравится разнообразие, и сама по себе перемена делает их счастливыми. Все менялись местами, становясь ближе и ближе к тому моменту, когда можно будет снять наушники и попасть в идеальный мир.

В течение нескольких секунд искусственный интеллект миллионы или миллиарды раз перетасовал почти каждого, подключенного к системам виртуальной реальности, — так что большинство американцев оказались в последовательностях событий, имевших с этой лишь очень отдаленное сходство. Эффект оказался даже сильнее, ибо раз большинство людей исчезли из данного мира, в нем вряд ли кто-нибудь будет счастлив — мир, который покинули девяносто процентов ваших соседей и друзей, вряд ли кому-то принесет радость — а это значит, что все остальные тоже должны переместиться в иные миры, и те, кто появится на их месте, и те, кто придет занять их места, и так до бесконечности. Искусственный интеллект опустошил миллионы, триллионы миров, ибо каждый перемещался в сторону большего счастья, и по-видимому, все они заполнили миллионы и триллионы миров, которые очень далеко отсюда. Каждый попал в свой собственный рай. А поскольку алгоритм счастья держался американцами в секрете, то все вышесказанное касалось только американской части сети…

— И пропала только Америка, — закончил я.

Я налил всем кофе и продолжил:

— Что ж, Ифвин, ваша таинственная история раскрыта. Думаю, теперь мы все можем отправиться на поиски американцев. Или вы можете взять из этого документа алгоритм счастья и послать всех в рай. Или можете быть хорошим мальчиком и помочь нам убежать от Биард и ее людей, а потом просто отпустить нас.

— А рай далеко? — спросила Паула. Выражение ее лица меня испугало.

— Что? — переспросил Иисус. — Почему ты…

Паула поставила свой кофе, подошла к окну и пристально посмотрела наружу.

— Ифвин, что бы ты с нами ни сделал, когда все закончится, пожалуйста, позаботься о том, чтобы я могла бывать здесь. Тут душа отдыхает. — Она долго смотрела в окно, а потом сказала:

— Знаешь, я не могу придумать ни одной причины, почему бы не воспользоваться случаем, и очень надеюсь, один из вас задумается об этом.

— Кто-нибудь изучал экономику, ну, ту тему, которая касается транзитивности? Например, если вы любите яблоки больше, чем бананы, а бананы больше, чем апельсины, то выходит, что вы любите яблоки больше, чем апельсины? И вы знаете, что получается полная неразбериха, если люди все равно любят апельсины больше яблок, потому что когда-нибудь вам может попасться человек, который никогда не пробовал фруктов, но все продает их, и продает, продает…