Софья Непейвода - Наследники предтеч. Основание

— Разве доброжелательные отношения стоят так много, чтобы тратить на них столько сил? — скептически подняла бровь Надя. — Мы не настолько слабы, чтобы требовалось пресмыкаться.

— К тому же, остальные должны и без этого быть нам благодарны, — резко добавил Росс. — Мы поддерживали их во время эпидемии, и если бы не это, неизвестно, что бы случилось. Бескорыстно поддерживали, между прочим!

— Вот тут ты не совсем прав, — возразил Дет. — Во время эпидемии посвящённые не проявили себя особо полезной группой.

— Неужели?! — возмущённо вскочил зеленокожий. — Тогда вообще смысл был вкалывать?!

— Ты не дослушал, — укоризненно покачал головой лидер. — Во время эпидемии посвящённые не проявили готовности к сотрудничеству, но вот оборот… человекозвери и зеленокожие — доказали, что у них много положительных черт. Ты и Пантера, но не наше племя, понимаешь?

— И на том спасибо, — подумав, кивнул Росс. — Да, скорее всего, ты прав.

— Вы мелко плаваете, — усмехнулась Лиля, — а надо мыслить глобально.

Оппоненты переглянулись.

— Согласна, — поддержала коллегу Света. — Если думать не только о непосредственной ближайшей выгоде, то вступление в союз открывает перед нами большие возможности. Присоединившись к союзу сейчас, мы, если он продолжит своё существование, станем в нём одним из первых и влиятельных племён. И если в первое время это принесёт нам больше убытков, чем дохода, то потом, через годы, мы сможем стать одной из правящих сил.

— И не стоит недооценивать важность взаимопомощи при нападениях или бедствиях. Ни одно из племён не сможет противостоять объединённой силе двух-трёх других. А когда у нас появятся серьёзные достижения, сразу же найдутся желающие их заполучить, — заметила Лиля. — Поэтому, если мы не хотим превратиться в милитаристское племя, в котором после пары открытий практически все силы направлены на то, чтобы сохранить их в тайне, а не продвигаться вперёд, то нам нужны союзники. Давайте посмотрим правде в глаза: хотя наука может многое дать, но учёные не способны существовать изолированно — только вкупе с остальной цивилизацией. Так что союз в наших интересах.

— Сейчас он только зарождается, но у него большой потенциал, — кивнул Илья.

— Если мы хотим жить в отличной от Земной, но близкой нам цивилизации, то и сами должны вкладывать в это силы, — внесла свою лепту я. — Кто будет строить для нас светлое или тёмное будущее, если не мы сами?

Остальные, не участвовавшие в споре, краткими репликами показали, что придерживаются схожей позиции. В результате восемь человек одобрили вступление в союз племён, а пятеро — высказались против. Несмотря на то, что перевес оказался на нашей стороне, окончательное решение пока так и не приняли. По нескольку раз в день разговор возвращался к этой теме, и вновь разгорались жаркие споры. Но постепенно голоса противников союза звучали всё тише, в них начало проскальзывать сомнение, и только Сева с Россом продолжали твёрдо стоять на своей позиции. Хотя, судя по всему, и они уже понимали, чем кончится затянувшееся обсуждение, но просто не хотели смириться с неизбежным.

Некоторое время казалось, что жизнь вернулась в привычную колею, но уже вскоре стало ясно, что первое впечатление обманчиво. Что-то изменилось в поведении посвящённых, это чувствовалось на уровне подсознания, хотя сами признаки удалось выделить не сразу.

Первое, что удалось заметить, так это явную избалованность Рыси. Практически все взрослые подсовывали ей лакомые кусочки и с готовностью отвлекались от своих дел, стоило ей попросить внимания. Что самое странное, повышенную чуткость проявлял даже Сева, а уж его-то раньше и собственная дочь не могла оторвать от любимого занятия. Впрочем, и сейчас картина не изменилась: когда инженер увлекался, приставание дочери вызывало разве что возмущённое требование: «Заберите её кто-нибудь отсюда, под руку лезет!» А если подходила Рысь, со вздохом откладывал модель и шёл играть или брал на руки, чтобы рассказать что-либо из своего профессионального опыта или нынешних дел, порой так густо пересыпая речь специальными терминами, что даже взрослые непрофессионалы с трудом понимали, о чём идёт разговор. Изменившееся поведение Севы заметила не только я, и другие дети, когда хотели побыть в его компании, начали привлекать на помощь мою дочь.

Кроме этого, стоило завести речь о глистах и прочих паразитах, как некоторые начинали реагировать довольно болезненно. Нет, ни меня, ни Росса (который, кстати, сначала казался единственным, чьё отношение не изменилось) не пытались остановить, но и разговор не поддерживали, к тому же ощутимо напрягались и даже если отвечали, то долго подбирали слова. Но последней каплей стало повышенное внимание ко мне самой. Стоило по какой-либо надобности начать перетаскивать вязанку хвороста или тяжёлую корзину в поле видимости остальных, как тут же подскакивал кто-то из мужчин. Любая попытка передохнуть или осмотреть царапину выливалась в несколько встревоженных взглядов, а порой даже вопросов о самочувствии. И, будто мало всего этого, народ начал тщательно следить, как я питаюсь, при случае, как и дочери, норовя подсунуть самые вкусные кусочки. А стоило мне заикнуться о продолжении исследований леса, как у всей группы разведки резко образовались срочные дела в селении. При попытках прямо спросить, что происходит, мне так и не удалось добиться вразумительного ответа. Зато в очередной раз убедилась, что зеленокожий просто мастерски переводит разговор.