Фредерик Пол - Призрак

Нетерпение ее все росло.

- Елы-палы! - пробормотала она, помотав головой. - Ну и везет же мне. Кстати, коли уж я проснулась, мне нужно по-маленькому, а потом я бы не прочь и позавтракать.

Дэндиш хоть немного утешился тем, что у него хватило предусмотрительности предвидеть такую возможность. Он отворил дверь ванной и включил печь, чтобы разогрелись уже лежащие там аварийные рационы. К тому моменту, как Силви вышла из ванной, в зале на столике ее уже ждали бисквиты, бекон и горячий кофе.

- Курева-то, небось, нету? - спросила она. - Ладно, перебьюсь как-нибудь. А как насчет одежки? И насчет того, чтобы все-таки высунуть нос. А то я тебя и не видела. - Она потянулась, зевнула и принялась за еду.

Очевидно, она приняла душ, рекомендовавшийся всем колонистам сразу после анабиоза и смывающий чешуйки омертвевшей кожи, а то, что осталось от волос, повязала небольшим полотенцем. Дэндиш с большой неохотой оставил его в ванной, но ему бы и в голову не пришло, что жертва повяжет им голову. Силви немного посидела, задумчиво разглядывая остатки завтрака, и через некоторое время назидательным тоном заговорила:

- Насколько я понимаю, космонавты всегда немного чокнутые, потому что ни один нормальный человек не отправится куда-то к черту на кулички на целые двадцать лет ни за какие коврижки. Значит, дело ясное, ты чокнутый. А значит, раз ты вдруг будишь меня, а сам не показываешься и не намерен даже перекинуться со мной парой слов, я ничего с этим поделать не могу. Ясное дело, если ты поначалу и был в порядке, то эта одинокая жизнь таки заставила тебя сбрендить... Может, тебе просто хотелось немного скрасить одиночество? Это-то я еще понять могу. Я тогда даже с удовольствием посидела бы с тобой и слова плохого не сказала. С другой стороны, может, ты задумал какую-то подлянку и сейчас просто набираешься духу. Сомнительно, конечно, потому что вас там как только не проверяют, пока доверят корабль. Но всякое бывает. Что тогда? Убьешь меня, тебе припаяют срок. Не убьешь - я могу настучать на тебя после посадки, и тебя опять же упекут.

Я ведь тебе рассказывала про своего дядюшку Генри. Его бренное тело сейчас мерзнет где-то на темной стороне Меркурия, а мозги упорно трудятся, чтобы фарватер Белема не заносило песком. Может, по тебе это и не такая уж плохая работенка, но дядьке она что-то не очень по душе. Всегда-то один-одинешенек, прямо вот как ты тут, и пишет, что страшно свербят всасывающие трубы. Он, конечно, мог бы и сачкануть, но тогда уж его вообще зашлют в какую-нибудь дыру. Вот он, бедняга, и мучается, скрипя зубами, или, как их там - дробилками, и старается изо всех сил. Девяносто лет! Он пока оттрубил всего шесть. То есть шесть стукнуло, когда мы улетели с Земли, а сколько еще прошло, не знаю. Зуб даю, тебе бы такое не понравилось. Может, все-таки выйдешь, и спокойно все обсудим?

Минут через пять или десять, после целого набора сердитых гримасок, намазывания хлеба маслом и яростного швыряния его в стену, с которой его тут же смахивали сервоуборщики, она раздраженно заявила:

- Ну и черт с тобой. Тогда давай хоть книжку, что ли!

Дэндиш снова отвлекся и некоторое время прислушивался к шепоту бортовых систем, потом снова привел в действие колыбель. Ему столько раз не везло в жизни, что он прекрасно чувствовал, когда наставала пора подсчитывать убытки. Когда створки колыбели разошлись в стороны, девушка вскочила. Гибкие щупальца манипуляторов обхватили ее и бережно уложили обратно в колыбель, затянув на талии предохранительный пояс.

- Козел несчастный, - крикнула она, но Дэндиш не ответил. К ее лицу начали приближаться раструб усыпителя, она забилась в ремнях и отчаянно вскрикнула:

- Ну подожди хоть минуточку, я ведь вовсе не отказывалась... - Но от чего она не отказывалась, Дэндиш так и не успел выяснить, поскольку усыпитель плотно закрыл лицо. Пластиковый кокон обернулся вокруг нее, полностью скрывая лицо, тело, ноги и даже шальное полотенце, которым была повязана ее голова. Колыбель сомкнулась и медленно бесшумно покатилась в анабиозную камеру.

"Прощай, Силви, - сказал сам себе Дэндиш, - ты оказалась досадной ошибкой".

Может быть когда-нибудь потом, с другой девушкой...

Но на то, чтобы решиться разбудить Силви, у Дэндиша ушло почти девять лет, и он не был уверен, что решится на такое еще раз. Он вспомнил ее дядюшку Генри, который работал землечерпалкой у атлантического побережья Южной Америки. Он вполне мог бы быть на его месте. Но вместо этого он просто-таки ухватился за возможность отбыть срок, пилотируя космический корабль.