Дмитрий Поляшенко - Разведение роз вдали от цивилизации (Солдаты истины)

- Я наверное таким же характерным движением выманил перо у вас.

- Прошу прощения, Леонид. Мысль тут одна пробежала. Возвращаю.

- Господи! - пробормотал Шумаков, глядя под ноги. Лицо его впервые за вечер оживилось и сейчас выражало изумление. Извини, что-то нашло.

Бормоча про хрусталь и судьбоносные булыжники, Шумаков опустился на ковер и начал ползать, собирая осколки.

- Брось! - воскликнул Солонников, поднимаясь. - Ты прав, Валера... Леонид Иванович! Вы оба правы. Я хочу продолжить тост. Давайте выпьем за внука Николая Николаевича, за то, кем он, возможно, не станет.

Борбылев с осуждением посмотрел на Солонникова.

Борис предупредительно покивал Борбылеву и торопливо пустился в объяснения:

- Парадоксы спасают нашу жизнь. Диоген, к вашему сведению, хвалил тех людей, кто хотел стать кем-то и не стал оным, кто хотел что-то сделать и не сделал это. Не будем разбираться, что именно имел в виду Диоген. Главное, здесь сформулирован постулат - человек уже ценен сам по себе. Как единица, как эталон. Где бы он ни был, чтобы с ним не делали - человека нельзя разменять на функции. Никакие умозрительные надстройки, никакие внешние обстоятельства не могут быть важнее человека. Конечно, это максима. Но по-моему она верна. Разве героями гениальных творений служили реально жившие люди? Нет! Это всегда был человек вообще. Нельзя было Гамлета списать с одного человека, ибо гамлетов слишком много, во все времена, всегда. Хотя бы, вот, здесь, сегодня, за нашим столом.

- Слушай, Солоныч! - восхищенно сказал Шумаков, появляясь из-под стола с пригоршней осколков. - Ты гений. Ты этот... Мейерхольд! Говорят, слово лечит. Вот ты сказал, и я... Все, брошу свой дурацкий полигон и пойду...

- В монастырь, - не удержался Солонников.

- Ну уж нет... Я пойду в студию Московский театр. Таланта особого не было, но всегда хотел. И ведь знал, что когда-нибудь приду к этому... Не рискнул. Струсил, господа! Струсил самым дешевым образом. Полез за дипломом, потом начал строить фундамент уютного гнездышка... Жизнь для души откладывал на потом. А теперь мне все равно! Господи, действительно, свободен тот, кому нечего терять!.. Свет им там налажу, какой-нибудь поворотный круг сделаю. А может и "кушать подано" осилю! В конце концов, перепробовал я в жизни многое и понял... везде одно дерьмо. Теперь для разнообразия можно и для души пожить.

- Наоборот, Валерий Павлович, - сказал Солонников, - теперь - судьба!

- Верно!.. - Шумаков посмотрел на Солонникова прояснившимся взглядом. - Дай-ка я с тобой чокнусь! - он схватил новую рюмку.

- Я и говорю!.. - обрадовался Солонников, дотягиваясь до Шумакова. Ему вдруг открылось, что катастрофа вольно или невольно служит тестом на честность жизненного пути. Вот Данилевич, Валера... У каждого своя история, и у каждого события жизни сплелись весьма логично, естественно в этот переломный день. Тут Солонников вспомнил Артема, чья судьба легко, по касательной задевала Борбылева, и призадумался. В объяснение ситуации с невинным младенцем сама собой всплыла в памяти теория реинкарнации. Но Борис, устыдившись, прогнал ее. Этак можно все что угодно объяснить. Немотивированное отождествление! Неизвестно еще как бы у него обстояло дело с "талантом в любой сфере деятельности", слишком громко звучит... Наконец с непонятным трепетом Борис подумал о себе - просто из логической честности. Картина представала туманной. Нет, правда. Ну, работаю как и раньше. Все получается. Очень интересная работа. Ничего другого не хочу. И, главное, тема не стоит на месте - живет, развивается, усложняется, обещая дальше стать еще интереснее... Конечно, есть там кое-какие сложности связанные именно с этим развитием и усложнением... Но это сложности из мира максим, к реальному миру не относятся. Борис как ни пытался - не смог вписать себя в простенькую, и вроде бы как даже непротиворечивую схему криптокатастрофы. Но не из-за суеверного страха - не названный, мол, да не явится, а просто из-за того, что никак не мог он приложить к своей жизни такие неформализуемые материи, как астрал и судьба. Кстати, в программе не участвует ни первое, ни второе. Земная история довольствуется реальными рычагами. Конечно, интересно обо всей этой чертовщине поспорить - изредка, поужасаться, крепко задуматься о темных, неведомых сторонах жизни - под рюмку-другую...

- Борис Александрович, присоединяйтесь, - похлопали его по руке.

- А? - Солонников очнулся.

Раскрасневшийся Данилевич сосредоточенно двигал к нему по скатерти полную рюмку.