Виктор Потапов - Русалка

Сказав это, Углов заходил по комнате. Вася с брезгливым выражением на лице молча следил за ним глазами.

- Может, просто немного приглушить освещение, а? - предложил, остановившись, Углов.

- Интересно, как ее тогда будут рассматривать? Тогда уж проще вовсе никому ее не показывать!

- Нет, этого мы не можем, - серьезно сказал Углов и вновь заходил по лаборатории.

- М-да! - воскликнул он и, шумно вздохнув, остановился перед аквариумом. Его взгляд, ища решение, несколько раз скользнул по не подозревающей ничего Русалке. Вася напрягся.

- А что если нам ее чем-нибудь задрапировать? - Углов провел ребром ладони косую линию от плеча к бедру.

- Костюм надеть! - усмехнулся Вася, - Костюм... - задумчиво повторил Углов.

- Я не понимаю, зачем вы вообще над этим голову ломаете. По-моему, и так все хорошо. А если откровенно, то я считаю так - пусть нам сначала дадут указание, вот тогда и будем думать.

- Вы многого не понимаете, товарищ-щ Волчков. Тогда думать будет поздно.

Вася пожал плечами, посмотрел в глаза Углову и понял - решение уже есть.

- Что вы конкретно предлагаете? - спросил он напрямик.

- Пока не знаю, - увильнул Углов от ответа.

- Ну-у, Ефим Борисович, - Вася укоризненно покачал головой, - я же вижу.

Углов оценивающе посмотрел на Волчкова, еще немного помедлил и, придвинувшись к нему вплотную, тихо, словно решившись дать взятку, сказал:

- Предлагаю надеть на нее бюстгальтер.

Откинувшись назад, Вася изумленно молчал.

- Крайне просто и вполне безобидно, - продолжал Углов. - И вопрос будет исчерпан. Попросим наших женщин - они ей помогут. Ей же все равно. - Он кивнул на Русалку. - Объясним, что таковы обычаи людей, ничего с ней не сделается. Потерпит, не сбруя же, господи!

- Русалка в бюстгальтере! - не удержавшись, фыркнул Вася, хотя ему было вовсе не смешно.

- Ну и что? - спокойно парировал Углов. - Что тут такого? Женщины носят, и ничего, поносит и она. Не мы, в конце дсонцов, эти условности завели и не нам их отменять. По-моему, она будет выглядеть достаточно эффектно. Внизу чешуя, нечто вроде длинной юбки, и верх прикрыт, почти как нормальная девушка на пляже.

- Пусть начальство сперва даст указание, тогда и обсудим этот вопрос в подробностях, - сухо сказал Вася.

- Я же вам говорю: тогда будет поздно.

- Ну почему же, - холодно усмехнулся Волчков. - На эту процедуру минуты вполне достаточно. Поздно бывает только тогда, когда муж не вовремя приходит. А вы не боитесь, Ефим Борисович, что сразу после симпозиума мы угодим на последнюю страницу "Литературной газеты"?

- Нет, этого я не боюсь, Василий Андреевич. Я в гораздо большей степени боюсь, что сразу после симпозиума мы с вами угодим в приказ о выговоре.

Он замолчал, что-то соображая.

- Хорошо, не будем сейчас из-за этого спорить, договоримся так: я еще раз посоветуюсь и постараюсь добиться более определенного ответа. Когда он будет, тогда мы решим окончательно. Всего доброго.

Начало симпозиума было отмечено обычными для подобного мероприятия признаками: большим скоплением автобусов, нездоровой суетой, бешено работающими буфетами и книжными лотками, возле которых деятели науки, невзирая на звания, уминали друг друга в тщетном стремлении получить дефицит и с досадой и еще большим остервенением набрасывались на избранные произведения классиков отечественной и зарубежной литературы.

В первом, показавшемся всем изнурительно долгим, отделении после приветственных речей и представления делегатов были заслушаны 2 доклада директора института и Ревуна.

Еще раз употребив в новом сочетании известные всем общие слова, при помощи которых они сообщили собравшимся уже известные факты, сопровождаемые конвоем вежливых аплодисментов, докладчики уступили место председателю, объявившему небольшой перерыв, после которого должно было произойти главное - неизвестное разумное существо, живой миф, ожившая легенда предстанет перед глазами ученых разных стран.

Все время, пока продолжалась эта никому не нужная говорильня, издерганный и озлобленный Вася Волчков неподвижно сидел на отведенном ему впереди, среди академиков и иностранных гостей, месте и ожидал своего часа. Его самые черные опасения начали сбываться - слова ему не дали, растащив с таким трудом собранную и систематизированную информацию по докладам, а самого заставили выступать в качестве остепененного служителя при Русалке. Какова будет его роль в дальнейшем, тоже было неясно, но Волчков был уверен, его затрут. Не может быть, чтобы изо всего этого скопища академиков, членкоров и профессоров не нашлось хотя бы одного, который после такой шикарной рекламы не испытает соблазна заняться его подопечной.