— Нет, не делают вид. Они на самом деле одеваются.
— Доктор, откуда у них одежда?
— Они принесли ее с собой в сумке.
— То есть вы хотите сказать, что эти три мартышки вылезли из космической капсулы с чемоданом, затем принесли его сюда, сняли скафандры, достали из чемодана одежду и начали одеваться?
— Так точно, сэр, — отчеканил Ахмед. — Это именно то, о чем я и хотел сказать.
— Понятно, — Джардин посмотрел на обезьян, вновь рассевшихся на стульях возле стола. — Как вы думаете, доктор, они понимают, о чем мы говорим?
Ахмед пожал плечами:
— Я сомневаюсь в этом, сэр. Они, конечно, великолепно выдрессированы, ведь шимпанзе — это наиболее умные из всех животных, за исключением, пожалуй, дельфинов. Однако все попытки обучить их языку не имели успеха. Шимпанзе способны запоминать символы, но не грамматику.
— И все же они выглядят так, словно понимают, о чем мы говорим, — заметил адмирал. — Г per, дай им апельсинов, возможно, они голодны.
— Да, сэр, — Хартлей положил мешок с апельсинами на стол. Одна из шимпанзе взяла его и осторожно, один за другим, выложила апельсины на стол. Пока она проделывала это, другая обезьяна достала из сумки маленький перочинный ножик.
— А ну положи! — закричал охранник и подбежал к шимпанзе.
— Спокойно, капрал, — остановил его доктор Ахмад. — Нож маленький и не острый. Кстати, это второй инструмент, которым они воспользовались. Первым была зубочистка. С ее помощью шимпанзе развязали узлы на скафандрах.
— М-да, — адмирал посмотрел на охранника. — Если уж лейтенант разрешил, значит, все в порядке, сынок. Сходи-ка наверх и договорись, чтобы на базе нас ждал грузовик: нужно будет доставить их в зоопарк.
Одна из шимпанзе аккуратно очистила апельсин и передала его другой. Затем принялась за следующий.
— Это тоже довольно необычно, господин адмирал, — заметил лейтенант Ахмед. — Ведь обезьяны никогда ни с кем не делятся. Правда, иногда, очень редко, случается, что самец предложит что-либо самке, но, как правило, наиболее крупные и сильные особи отбирают то, что хотят, у более слабых, и я не слышал, чтобы самка давала самцу очищенные апельсины.
— Посмотрите, она и следующий апельсин отдала, но уже другой обезьяне. Неплохие манеры, а, Грег?
— Да, сэр, — автоматически произнес адъютант. Ему в отличие от адмирала было глубоко наплевать на манеры мартышек: он мечтал поскорее вернуться в Сан-Диего, где его ждала прелестная блондинка — танцовщица ночного клуба. Но похоже, что в этот вечер она может его и не дождаться.
Самка шимпанзе доела свой апельсин и принялась очищать новый. Очистки она собирала в кучку.
— Грег, — сказал адмирал Джардин, — пододвинь к столу урну, интересно, как она будет реагировать?
— Да, сэр.
Шимпанзе сбросила очистки в корзину. Одна шкурка упала на пол.
Самка заметила это, наклонилась и подняла ее.
— Да, они хорошо выдрессированы, — сказал доктор Ахмед. — Я думаю, что они были чьими-то домашними животными.
При этих словах одна из обезьян громко фыркнула.
У адмирала Джардина мелькнула мысль, что у некоторых его подчиненных манеры хуже, чем у шимпанзе.
— Я думаю, — сказал он, — им понравится в зоопарке. Там у них даже будет компания: как мне сказали, в соседней клетке сидит горилла.
Услышав это, самка шимпанзе всадила с размаху ножик в стол.
Это вызвало у адмирала улыбку:
— Можно подумать, что она поняла мои слова и ей не нравятся гориллы.
Лос-Анджелесский зоопарк был погружен в полумрак. Джим Хаскинз, насвистывая несложный мотив, заканчивал обход ветеринарного отделения. Днем здесь творилось нечто невероятное, но к вечеру все утихло, правда, у входа в отделение остались стоять двое вооруженных матросов. Еще несколько военных расположились в трейлерах неподалеку, но они не мешали Джиму.
Перед уходом домой Хаскинз навестил лисенка, который несколько дней назад, выскочив из клетки, попал в вольер к собакам динго, которые изрядно его потрепали. Лисенку еще повезло: рядом находился один из служащих, который и вызволил его из вольера. Сейчас лисенок почти здоров, и в этом немалая заслуга Джима, мечтающего стать ветеринаром. Через год, когда Джим закончит вечернюю школу, он получит вожделенный диплом, а вместе с ним и право заниматься любимым делом.
В следующей клетке находилась лань. Джим сомневался в ее выздоровлении: пневмония всегда плохо переносится животными, а ланями особенно. Жаль, конечно, но хорошо еще, что это — не редкий экземпляр. За клеткой с ланью помещалась клетка самца гориллы. Официально гориллу звали Бобо, но кто-то из служащих дал ей кличку Чудовище, что больше соответствовало ее ужасному нраву, который еще и ухудшился после того, как умерла подруга Чудовища.
Читать дальше