Томас Прест - Варни-вампир

Впрочем, давайте возьмем любого трезвомыслящего и образованного человека, покажем ему все, что увидели эти юноши, дадим ту информацию, которой они обладали, и посмотрим, сможет ли его разум устоять под натиском этих доказательств и заявить: "Я не верю вашим аргументам".

Конечно, мистер Чиллингворт хитрил и попросту обманывал себя. Он ничего не оспаривал и только твердил: "Я не верю в вампиров и не желаю брать в расчет никаких доказательств". Это был единственный способ обойти такой вопрос. Но не многие могли последовать его примеру - и особенно братья Баннерворты, непосредственно вовлеченные в эту ситуацию.

Оставалось закрыть люк и завернуть винты, но Генри был настолько ошеломлен, что не смог справиться с подобной задачей, и поэтому мистер Маршдел, понимая состояние юноши, сделал все сам. Задув свечи, огорченные мужчины подошли к угловому окну и покинули церковь тем же способом, которым пробрались в нее.

- Мне вставить стекло обратно? - спросил Маршдел.

- А зачем? - апатично ответил Генри. - Теперь это уже не важно. Меня больше не интересует будущее

и все то, что случится со мной. К чему мне жизнь, которая отныне кажется такой ужасной и жалкой?

- Мой друг, не надо поддаваться унынию, - сказал доктор. - Иначе скоро вы станете моим пациентом.

- Я не могу ему не поддаваться!

- Генри, будьте мужчиной. Если вы считаете, что вас одолевает какое-то зло, то сражайтесь с ним и делайте все возможное для защиты вашего семейства.

- Я тут бессилен.

- Перестаньте потакать безволию! Мистер Маршдел, послушайте. Нам действительно незачем возиться с этим стеклом. Давайте уйдем отсюда.

Доктор взял Генри под руку и пошел с ним к дороге, на десяток шагов опережая Маршдела и Джорджа.

- Генри, чтобы встретить зло лицом к лицу, будь оно большим или малым, надо противопоставить ему чувство вызова - сплав воли, помноженный на упрямство. К примеру, когда со мной случается нечто неприятное и неприемлемое, я убеждаю себя, что без особого труда справлюсь с этой ситуацией, и становлюсь неуязвим для зла.

- Неужели это помогает?

- Да. В таких случаях я сержусь, и злость пробуждает во мне упрямство, которое тут же превращает в ничто все мои переживания и печали. Если бы я поддался злу и начал хныкать, как это делают многие люди под предлогом смирения, мои чувства стали бы ядом. А так они остаются на периферии души.

- Но опасность, нависшая над моим семейством, превосходит все, что приходилось терпеть другим людям.

- Я сомневаюсь в этом. И даже если это так, то я на вашем месте стал бы втрое упрямее и злее.

- И что бы вы сделали?

- Прежде всего, я сказал бы себе: "Да, на свете могут быть сверхъестественные существа, возникшие из-за каких-то сбоев повседневной природы. Возможно, они опасны и несносны для живых людей. Но если они есть, я отрицаю их существование. Взять к примеру вампиров. Если они существуют, то я отрицаю этот факт". Позвольте своему воображению нарисовать вам худший из ужасов. Позвольте страху напугать вас и заполнить ваш ум самыми страшными предчувствиями. А потом превратите их в ничто и с тех пор отрицайте даже саму их возможность.

- А вы не находите, что это похоже на отрицание небес и Бога?

- Конечно, нет. Все наши слова и поступки производятся импульсами мозга, который дан нам небесами и Богом. Если Господь создал интеллект и определенный механизм рассудка, значит Он был не против той работы, для которой предназначен ум.

- Я знаю ваше мнение об этом. Вы уже говорили мне о нем - и не раз.

- Мой друг, это рассуждения разумного человека, построенные на основе логических предпосылок. И я вновь советую вам, не поддавайтесь горю - даже если ваш дом действительно посетил вампир. Отрицайте его! Вернее, сражайтесь с ним! Самосохранение - это величайший закон природы, внедренный в наши сердца, так что смело берите его себе в помощники.

- Я попытаюсь следовать вашему совету, - со вздохом ответил Генри. Хотя сейчас мне скорее

нужна помощь религии, чем методы по укреплению духа.

- Но укрепление духа - это и есть религия.

- Разве?

- Так считают многие адепты, и я согласен с ними. А если в религиозных текстах вы найдете какие-то противоречия моим словам, то отнеситесь к ним, как к аллегориям.

- Но, мистер Чиллингворт, я не могу отрекаться от возвышенных истин Писания. Пусть они будут непонятными для меня. Пусть они будут казаться мне странными и надуманными. Но они священны, и я не имею права относиться к ним, как к аллегориям. Мой разум тоже иногда не соглашается с ними, однако это законы Неба.