Расселл Джонс - Выше головы!

Собрались все друзья Даны и Зейда — родственники навестили их утром, обед же выглядел как расширенное заседание «банды Фьюра». Два основателя, кстати, тоже появились, устроив всем сюрприз: сначала записали «напутственное слово» и прислали его, а потом ввалились в кафе — сразу после того, как на экранах отзвучали шутливые пожелания.

Если Дана, Зейд, Оскар и остальные «бунтари» просто выросли, переключившись на другие «главные вопросы», но сохранили многие прежние черты, эти двое, проведя на планете последние полтора года, выглядели подменёнными. Теперь уже верховодил Тьюр, а его прежде буйный братец держался сзади и был гораздо тише и как-то аккуратнее, что ли. Никто из них не стал «копией» Макса Рейнера, как я ожидал четыре года назад — они нашли свой путь. И уже никто не припоминал, что было раньше: это было бы уже невежливо.

Причиной превращения стал «Тотошка». Астероид, попавший в станцию и унёсший полсотни жизней, сыграл роль триггера. Фарид увидел, как люди спешно перебираются на планету, словно бы для того, чтобы стать иллюстрациями к тому диспуту, к которому от готовился… Но семинар отменили, и не только из-за занятости старшеклассников: как можно спорить о порядке терраформинга, если он нарушается прямо на глазах? Фьюр не просто увидел, как воплощаются его слова, не просто почувствовал их подлинный вес, всех своих слов и поступков. Тогда он не только оглянулся назад — он начал иначе смотреть на то, что лежало впереди .

С Теодором произошло иное: он осознал свою ценность, когда возился с перепуганными детьми, извлечёнными из медкапсул во время эвакуации. Как он признавался потом, впервые ему стала понятна его собственная сила, вне уравнения «Я и Фьюр». Кроме того, он вдруг оказался самым старшим, а вокруг были малыши, глядящие на него с доверием и надеждой. И та роль, о которой он раньше только мечтал — решать самому, а не реагировать на чужие решения — свалилась на него. А он вполне справился…

Не прошло и месяца, как «линька» завершилась, и когда мы немного отошли от устранения последствий, перед нами оказались не просто повзрослевшие — выросшие юноши, и в чём-то они были старше своих ровесников. От этого было немного больно, ведь понятно же — они начали терять детство, когда погибли их отцы. И если тот же Оскар Ява вернул своё отрочество, пусть и ценой некоторого отставания, Фьюр и Тьюр перешагнули через свой возраст. Лёгкий путь, но я был уверен, что лет через пять, а то и десять, мы все снова вспомним о них.

Когда они сбежали сразу после обеда, я вздохнул с облегчением. Друзья Даны и Зейда стояли на пороге своих жизней — Фьюр и Тьюр давно были внутри .

…Тем временем продолжался разговор о том, кто где был, и не только будущие студенты — родители тоже слушали рассказы «очевидцев». Причём если одним было интересно содержание, другие с понимающей улыбкой узнавали собственную юность.

— На «Хатхи» тоже скучно, — среди выпускников оказалась смуглокожая девушка из семьи, которая вволю поскакала по Солнечной системе, прежде чем осесть на «Тильде». — Что там бывает, кроме учёбы? Даже развлечения там «с пользой»! А вот «Фрейр»… «Фрейр» — лучше всех. Там столько нового! Настоящего нового, чего ещё нигде нет! И столько вкусного! — и на её худеньком личике отпечаталось прямо-таки неприличное блаженство. — Знаете, сколько процентов занимает Багича в каждом секторе? А там — почти четверть!

— «Сад», — поправила её пухлая подруга. — Правильнее говорить «Сад», обжора!

— Но там он называется «Багича», — возразила та. — Его так все и везде называют! И ты сама много ешь! Ой, нам уже пора!

— Вот теперь точно — до свидания, — сказал я и помахал рукой, пока они, толкаясь, заходили в лифт.

Сорок человек в него не поместились, и со смехом они начали делиться пополам, «чтобы было честно». Но поровну не получалось: кто-то был связан узами нерушимой дружбы, кто-то люто враждовал, а сделать перерыв ни для одного, ни для другого не представлялось никакой возможности! Закончилось всё тем, что голосованием быстро выбрали «главную», и уже она поделила, отправившись в лифте с первой половиной «отряда».

— Хорошо, что ты пришёл, — шепнули мне мама одного из уехавших. — Ник задержался, потому что Ирьяри… Потому что его отец погиб. Не захотел оставлять меня и девочек… А потом жалел — я видела, хотя он и не говорил ничего! Но как разузнал, что ты будешь на проводах, обрадовался. Сказал, ради таких проводов можно и два года подождать!