Филип Дик - Разиня

Затем мы заглянули вперед еще на пятьдесят лет. Все даже лучше: города уменьшаются, люди не так зависят от машин, больше стало травы, парков. Мир и покой стали обычными условиями жизни людей. Мы продолжали.

Конечно, применяя такой непрямой метод нельзя быть уверенным ни в чем, но было очень похоже, что все прекрасно. Мы представили информацию Совету, и они начали свое планирование. А затем случилось это.

— Что именно? — выдохнул Хастен, наклонившись вперед.

— Мы решили еще раз исследовать период, который уже один раз сфотографировали, и послали «ковш» на сто лет вперед. Он вернулся с полной катушкой. Наши специалисты проявили ее, и мы увидели…

Вуд умолк.

— Что?

— Все было иным. Произошли страшные изменения. Война… война и разрушения повсюду.

Вуд содрогнулся.

— Мы ужаснулись, сразу же послали «ковш» еще раз туда, чтобы быть абсолютно уверенными.

— И что же вы нашли на этот раз?

Кулаки Вуда сжались:

— Снова изменения, и к худшему! Руины, гигантские руины. Умирающие вокруг люди. Руины и смерть повсюду. Шлак. Конец войны, последняя фаза.

— Понимаю, — кивнул Хастен.

— И это еще не самое худшее! Мы передали сведения Совету. Он прекратил свою деятельность и созвал двухнедельную конференцию. Были отменены все указы и планы, сформированные на основе наших докладов. Лишь через месяц нас снова вызваны в Совет. Его члены хотели еще раз послать «ковш» в тот же самый период. Мы возражали, но они настаивали. Они утверждали, что хуже от этого не будет.

Поэтому мы снова послали «ковш»… Он вернулся, и мы прокрутили пленку. Хастен, есть вещи, похуже войны. Вы не представляете, что мы увидели. Там вообще не было признаков человеческой жизни. Никого, ни единого человеческого существа!

— Все было разрушено?

— Нет. Никаких разрушений. Большие и величественные города, дороги, здания, озера, поля. Но нет человеческой жизни: города безлюдны, все функционирует автоматически, машины и провода целы. Но нет людей.

— Что же это было?

— Мы послали «ковш» еще дальше — он сделал пятидесятилетний скачок.

Ничего. Ничего и на этот раз. Города, дороги, здания, но людей — нет. Все мертво. Чума, радиация или что-то, чего мы не знаем. Но что-то убило их.

Откуда оно взялось? Мы не знаем. Ведь его сначала не было, в наших первых исследованиях. Каким-то образом мы ввели его, этот летальный фактор. Мы внесли его своим вмешательством. Когда мы начинали, его не было. Это сделали мы, Хастен.

Вуд уставился на него, лицо его казалось белой маской.

— Мы внесли его и теперь обязаны найти причину и избавиться от него.

— Как вы намерены это осуществить?

— Мы построили машину времени, способную перенести в будущее одного наблюдателя. Мы хотим послать человека, чтобы он увидел, что случилось на самом деле — фотографии не скажут всего. Нам нужно узнать больше. Когда это появилось впервые? Как? Каковы были первые признаки? Что это? Только получив точную информацию мы будем способны погасить этот фактор — проследить и удалить его. Кто-то должен отправиться в будущее и выяснить, что изменилось, когда мы начали вмешательство. Это единственный выход.

Вуд поднялся, за ним поднялся и Хастен.

— Этим человеком будете вы, — заявил Вуд. — Вы наиболее компетентный человек. Машина времени находится снаружи, на открытой площади, тщательно охраняемая.

Вуд подал знак. Двое солдат подошли к столу.

— Сэр?

— Идемте с нами, — распорядился Вуд. — Мы выходим на площадь, понаблюдайте, чтобы никто не последовал за нами. — Он повернулся к Хастену. — Вы готовы?

Хастен колебался.

— Подождите минуту. Я хотел бы ближе ознакомиться с вашей работой, изучить, что сделано. Самому испытать машину времени? Я не готов…

Двое солдат придвинулись ближе, глядя на Вуда. Тот положил руку Хастену на плечо.

— Извините меня, — сказал он, — у нас нет времени. Идемте со мной.

…Тьма сгущалась, то поглощая его, то отступая. Он сидел на вращающемся кресле перед приборами управления, вытирая пот со лба. Хотел этого Хастен или нет, но он был уже в пути, хорошо это или плохо. Вуд кратко описал принцип управления машиной времени. Через несколько минут после инструктажа дверь захлопнулась. Хастен осмотрелся.

Воздух был разреженный и прохладный. Некоторое время он наблюдал за движущимся циферблатом, но от холода ему становилось не по себе. Хастен подошел к шкафчику со снаряжением и открыл дверцу. Куртка, теплая куртка и лучевой пистолет. Он подержал его в руке, изучая. Разнообразные инструменты, любые приспособления и снаряжение. В тот момент, когда он клал пистолет на место, монотонная вибрация машины внезапно прекратилась.