Сэмюель Дилэни - Хомо Аструм

И поэтому единственное, чем вы можете помочь мальчику в жизни, это дать ему корабль, и пусть летит на все четыре стороны.

Теперь-то я наконец понял, к чему весь этот разговор.

— Санди, а тебе делали эколограмму, когда ты был ребенком?

— Нет. — А то, что сказал потом Санди, и вовсе поставило меня в тупик. — Я даже не знаю, что это такое.

— Отлично, — только и мог вымолвить я. Потом усмехнулся и потрепал Санди по плечу. — Может, ты в чем-то и в самом деле похож на меня... Давай-ка вернемся к работе.

— И еще одно, — продолжал Санди (вылезая из-за стойки, он выглядел очень мрачным). — Вы знаете, босс, этот парнишка может сильно навредить вам. Не знаю как, но мне порой кажется, он только и высматривает слабое место, чтобы побольнее ударить... Вот это я и хотел сказать вам, босс.

Я хотел было убедить Санди оставить корабль себе, но он вручил мне ключи в ангаре раньше, чем я смог возразить, а потом ушел. Когда люди, которые не могут решить собственные проблемы, дают вам советы... Вот именно эта черта мне в Санди и не нравилась.

Если мне не с кем было отправиться поздно вечером на прогулку, то я гулял в одиночестве. Так случилось и в тот вечер. Я прогуливался вдоль края Звездной Ямы. Ветер дул слабый, и огромного зеркала, собирающего тепло — Стелларплекса (он находился в девяти тысячах миль от Станции), — видно не было. А обычно Стелларплекс сверкает в небе и напоминает земную Луну. Только он в два раза больше, однородно серебристый, и «полнолуние» длится три с половиной дня...

Добравшись до того места, где защитное ограждение было разрушено, я увидел Ратлита. Прислонившись плечом к фонарному столбу, он сидел на краю Ямы и кидал камешки вниз. Рубашка пузырем вздулась у него на спине.

— Эй, парень! Твой золотистый до сих пор торчит у Алегры?

Ратлит посмотрел на меня, а потом кивнул.

— В чем дело? Чего нос повесил? — спросил я, усаживаясь рядом. — Ты обедал?

Мальчишка пожал плечами. Он обладал пониженным метаболизмом и иногда не ел по двадцать четыре часа.

— Пойдем, угощу чем-нибудь. Почему ты такой грустный?

— Лучше уж выпить чего-нибудь.

— Я знаю, ты голоден, — сказал я ему. — Пойдем поедим. Кстати, если хочешь, купим тебе каких-нибудь сластей.

Ратлит не протестовал. Он встал и отправился за мной следом.

— Пошли поговорим по душам. Ты ведь больше не станешь просить у меня корабль?

Неожиданно Ратлит сжал мое предплечье белыми тонкими пальцами. Мое предплечье довольно мощное, и мальчик, конечно, не смог обхватить его рукой.

— Вим, вы должны уговорить Санди отдать корабль мне! Вы должны!

— Ты лучше скажи мне, парнишка, кто на тебя так давит.

— Алегра, — ответил Ратлит. — И золотистый. Ненавижу я золотистых, Вим. Я всегда ненавидел их. Потому что если тебе понравится один из них, а потом ты начнешь ненавидеть его снова — это плохо.

— Что произошло? Чем там занимаются твои друзья?

— Золотистый болтает без умолку. Алегра плавает в море галлюцинаций. И ни один из них не обращает внимания на меня.

— Понимаю.

— Да вы ничего не видите. Вы не понимаете, какие у меня с Алегрой были отношения.

Я отлично знал их обоих. Иногда они вместе...

— Знаю, вы хорошо относились друг к другу. — Если честно, то можно было сказать и больше... В этот раз за меня это сделал сам Ратлит.

— Мы хорошо относились друг к другу, вы же знаете, Вим. Мы нужны друг другу. С тех пор как Алегра перебралась сюда, я достаю ей все медицинские препараты. Она ведь сильно болеет и не сможет жить без наркотиков. И когда для нее наступают плохие времена или галлюцинации становятся слишком яркими, я прихожу к ней, и она рассказывает о том, что видит. Мы обсуждаем ее видения... беседуем. Когда-то Алегра была психиатром и работала на правительство. Она очень-очень много знает о людях. И она многому научила меня. Почти всему, что я знаю.

Пятнадцатилетний эксперт-психиатр, обученный двадцатилетней наркоманкой? Раннее развитие, породившее тринадцатилетнего романиста. Вот так-то. Это вам не гайки отвинчивать!

— Я нуждаюсь в ней точно так же, как она нуждается в своих... лекарствах.

— Ты говорил золотистому, что просил для него корабль?

— Но ведь вы сказали, что я никогда не получу его.

— Точно... поймал-таки меня. Почему бы нам не пойти и не спросить у этого золотистого напрямую, куда он хочет отправиться? Ведь если мы немного схитрим, в этом не будет ничего плохого?

Ратлит не сказал ничего. Его лицо словно окаменело.