Урсула Ле Гуин - Левая рука тьмы

— Оставайтесь со мной.

Глаза Эстравена вспыхнули, но он отказался. Тессичер согласился, что жить так близко от Сассинота небезопасно, и пообещал найти для него убежище. Он сказал, что это будет нетрудно, особенно если Эстравен примет вымышленное имя и наймется в качестве повара или батрака. Это не очень приятно, но все же лучше, чем возвращаться в Оргорейн.

— Какого дьявола вы делали в Оргорейне? На что вы там жили?

— В сотрапезничестве, — ответил мой друг со своей странной улыбкой, — все имеют работы. Никаких забот. Но я предпочел бы остаться в Кархиде, если вы действительно считаете, что это можно организовать.

У нас оставалась единственная ценная вещь — печь Чейба. Она служила нам до самого конца пути. На следующее утро после прибытия на ферму Тессичера я взял печь и пошел на лыжах в город. Эстравен, конечно, со мной не пошел, но объяснил, что мне делать, и все сошло хорошо. Я продал на рынке печь, затем на круглую сумму купил право на десятиминутный разговор по радио. Все радиостанции предоставляют такую возможность.

Ее обычно используют купцы, поддерживающие связи со своими агентами в Архипелаге, Сите и Перунтере. Цена была довольно высокая, но все же доступная, меньше стоимости подержанной печи Чейба.

Мои десять минут пришлись на начало третьего часа — вторая половина дня. Я не хотел возвращаться на ферму Тессичера и побродил по Саесиноту, хорошо пообедав в одном из трактиров. Несомненно, кархидская кухня лучше орготской. За едой я вспомнил замечания Эстравена об этом, вспомнил, как он вчера вечером говорил: «Я предпочел бы остаться в Кархиде». Я не в первый раз задумался, что же такое патриотизм, из чего состоит истинная любовь к родине и почему эта любовь так часто переходит в фанатизм.

После обеда я опять бродил по Сассиноту.

Городские улицы, магазины и рынки казались мне чем-то нереальным. Я еще не отвык от одиночества льда. Мне было тревожно среди незнакомцев, не хватало постоянного присутствия Эстравена.

В сумерках я поднялся по утрамбованному на улицах снегу к радиостанции. Меня впустили и показали, как пользоваться радиопередатчиком. В назначенное время я послал сигнал пробуждения на запасной спутник, находившийся на стационарной орбите в трехстах милях над Южным Кархидом. Он предназначался как раз для таких ситуаций. Ансибла у меня не было, и я не мог попросить Оллул вызвать мой корабль. Не было у меня и времени, и оборудования для установления прямой связи с кораблем на околосолнечной орбите. Передатчик Сассинота вполне подходил для связи со спутником. Но спутник не мог ответить, он должен был просто передать мой сигнал на корабль. Я не знал, правильно ли я поступил, послав сигнал. Приходилось мириться с этой неопределенностью. Пошел сильный снег, и мне пришлось провести ночь в городе. Я недостаточно хорошо знал дорогу, чтобы идти в темноту, в снег. У меня еще оставались деньги, и я пошел в гостиницу. Здесь я поужинал и лег спать в одной из спален. Я уснул с чувством безопасности и приятной уверенности, что Кархид очень добр к чужестранцам. С самого начала я правильно выбрал место приземления и теперь вернулся к нему.

Я проснулся очень рано и до завтрака вышел к ферме Тессичера. Восходящее солнце, маленькое и холодное на ярком небе, отбрасывало на восток тени от каждого бугорка, по дороге перемещались пятна света и тьмы. Издалека навстречу мне двигалась на лыжах маленькая фигурка. Задолго до того, как стало видно его лицо, я узнал Эстравена.

— Что случилось, Терем?

— Мне нужно уходить к границе, — бросил он, не останавливаясь.

Он тяжело дышал. Я повернулся, и мы пошли рядом на запад. Я с трудом поспевал за ним. Там, где дорога поворачивала к Сассиноту, он сошел с нее и пошел, пересекая замерзшую Эй. Берега были крутые, в конце подъема мы были вынуждены остановиться и отдохнуть. Наше состояние не позволяло долго выдерживать такой темп.

— Что случилось? Тессичер?..

— Да, я слышал, как он на рассвете сообщал по радио о моем прибытии.

Грудь Эстравена поднималась и опускалась рывками, как в тот день, когда он лежал на краю пропасти.

— Тайб назначил цену за мою голову…

— Проклятый неблагодарный предатель, — возмутился я, запинаясь и имея в виду не Тайба, а Тессичера, который предал друга.

— Я слишком многого и не ждал от него. Но слушайте, Дженри. Возвращайтесь в Сассинот.

— Не раньше, чем увижу вас на той стороне границы, Терем.

— Там могут быть орготские стражники…