Артур Кларк - Не дай наступить ночи

— И все-таки, вы не правы, — проговорил Алвин, настолько не сознавая своей заносчивости, что Серани улыбнулась. — Несправедливо для Лиса и Диспара вечно оставаться раздельными. Поэтому я возвращаюсь домой со всем, что узнал, и не думаю, что вам удастся меня задержать.

Серани молча слушала и не предпринимала никаких действий, но в то же мгновение Алвин почувствовал, что начинает терять власть над своим телом. Сила, лишившая его воли, была даже больше, чем он ожидал, и он понял, что кто-то еще помогает Серани. Он беспомощно направился к центру поселка, и на какой-то момент ужаснулся, что его планы рухнули. Что-то промелькнуло в воздухе, и металлические руки мягко сжали его, ноги потеряли опору, и последнее, что он заметил, было тревожное лицо Теона.

Алвин висел в руках робота, двигающегося чуть быстрее человека. Всего мгновение понадобилось Серани, чтобы понять, что произошло, и борьба прекратилась — она ослабила контроль, но не сдалась. И тут произошло то, чего Алвин больше всего боялся.

Его сознание раздвоилось, и одна из частей приказывала роботу вернуться. Алвин, затаив дыхание, ждал, что же произойдет. Он чувствовал, что бессилен. Его замысел был полон риска: трудно было предугадать, сумеет ли машина выполнить его сложные приказы. Ни при каких обстоятельствах, — сказал он роботу, — не выполнять его команд, пока они не прибудут в Диспар.

Без колебаний машина двигалась по пути, тщательно намеченному для нее Алвином. Он еще чувствовал, что часть его сознания звала его назад в Лис, но уже понимал, что спасен. Серани тоже поняла это и прекратила борьбу. И Алвин вновь обрел: спокойствие, как путешественник, привязанный к мачте своего корабля. Он слышал, как зазывная песня сирен затихает вдали...

— Как видите, — заявил Алвин, — он выполняет любую мою команду, какой бы сложной она ни была. Но как только я начинаю задавать вопросы о его родине, он просто замирает.

Машина, кристаллические глаза которой блестели в серебристом свете, как россыпь бриллиантов, неподвижно парила над главным Ассоциатором. Из всех роботов, с которыми Рордену приходилось иметь дело, этот был самым загадочным; наверняка он был творением неземной цивилизации.

С возвращением Алвина возникло множество проблем, и Рорден со страхом думал о них. Если он сам с трудом признал существование Лиса, то как на это отреагирует Диспар? Возможно, невероятная инерция города ослабит шок и пройдут годы, прежде чем жители полностью осознают, что они не одиноки на Земле.

Временами Рорден жалел, что план Серани не удался; настолько проще все было бы тогда. Рорден не мог решить, как ему пужно поступить. Он вспомнил, сколько раз Алвин ставил его в затруднительное положение, и криво улыбнулся, потому что его собственные действия не имели значения — Алвин поступит так, как пожелает.

До сих пор правду знали не более дюжины человек, не считая семьи Алвина. Его родители, с которыми он имел так мало общего и виделся нечасто, казалось, все еще считали, что их сын просто побывал в отдаленной части города. Джезерак был единственным человеком, который во все поверил. Когда первоначальный шок прошел, он имел серьезную беседу с Рорденом, после которой они перестали разговаривать. Алвин догадывался о деталях беседы. Однако, к его разочарованию, ни Рорден, ни Джезерак пе пожелали ничего рассказывать.

Алвин пока не задумывался, как Диспар отреагирует па происшедшее. Его интересовал только робот. Он чувствовал, и в этом Рорден был с пим заодно, что слышанный им в Шалмиране рассказ был лишь частью гораздо большей истории. Сначала Рорден был настроен скептически и все еще считал, что «великие» — не более, чем один из бесчисленных религиозных мифов. Правду же знал только робот, но он отказывался ее открывать.

— Проблема еще в том, — заметил Рорден, — что в мире больше не осталось инженеров.

Алвин был удивлен: хотя общение с Хранителем записей и значительно обогатило его словарь, все еще встречались древние слова, значение которых он не понимал.

— Когда-то инженеры. — объянил Рорден, — придумали и создали машины. Мы пе можем представить себе жизнь без роботов, однако все машины когда-то были изобретены и использовались инженерами, пока не был создан мастер роботов. С тех пор машины стали сами заботиться о себе, и потребность в инженерах исчезла. Все машины, которыми мы пользуемся, существовали еще до начала нашей истории, а многие исчезли еще рапьше.