Джеймс Дуэйн - Капер

– Падди, там будут десантники.

– А-а, ерунда! – воскликнул Падди и отмахнулся. – Ну и что с того? Каким дураком бы я был, если бы стал держать против кого-то одно то, что он десантник? Понятное дело, им больше ничего не остается, раз уж они такими родились. Черт побери! – Тут он насупился. – Я же не бык, которому никак нельзя на красную тряпку не броситься. Если уж я так решу, я могу с кем угодно сдружиться.

Питер уже во второй раз почувствовал себя так, будто его треснули линейкой по физиономии.

– Вы же десантников ненавидите! – воскликнул он, пытаясь вернуться к привычной реальности.

– Ничего подобного, сэр! – Не дожидаясь возражений Питера, Падди погнал дальше. – Вся штука в том, что я не так ненавижу десантников, как подраться люблю. А кто вам в этом деле составит самую лучшую компанию? – радостно вопросил он.

«У меня уже совсем голова раскалывается, – подумал Редер, желая похлопать себя ладонями по пульсирующим вискам. – Но минутку – ведь я еще ни в чем не признался. Самая пора снова этот разговор под свой контроль взять».

– Падди, – настойчиво проговорил он. – Все это в любом случае бесцельно, потому что никакого задания нет.

– Конечно нет, сэр, – подтвердил Падди, кивая, подмигивая и изображая на лице самую что ни на есть заговорщическую улыбку. – И вы о нем никогда не слышали.

Редер рассмеялся – просто ничего поделать не смог.

– Падди, – предпринял он новую попытку, – что заставляет вас думать, будто я отправляюсь на какое-то задание?

Падди какое-то время смотрел на Редера, словно бы в замешательстве, а затем воскликнул:

– Да разве этот дьявол Скарагоглу не поманил вас пальцем и не велел прийти к нему в кабинет? А зачем ему это делать, если у него нет чего-то очень крупного на уме? И, понятное дело, если бы ему были нужны только вы, он бы не стал устраивать такое публичное представление. – Голубые глаза Падди внимательно следили за Редером, высматривая, как это будет воспринято. Качая головой, он продолжил: – Это должно быть что-то очень крупное, и я полагаю, он хотел предупредить тех, у кого есть глаза. Мол, пусть увидят, что подворачивается возможность. Вот вам мои соображения.

Питер почувствовал, как внезапный прилив крови горячит его щеки, когда он понял, что именно это Скарагоглу и проделал. «Пожалуй, – с грустью подумал он, – мне следует взять с собой Падди только за тем, чтобы он комментировал для меня действия десантного генерала». Питеру вдруг показалось, что существует определенная связь между паучьей изворотливостью Скарагоглу и тем незатейливым хитроумием, которое Падди заработал за долгие годы скольжения вверх-вниз по сальному шесту служебной лестницы от рядового до старшины и обратно.

– Если я что-то услышу… – начал коммандер.

– Сэр, – прошептал Падди, многозначительно кивая большой головой.

Редер перевел дыхание и начал снова.

– Я буду иметь вас в виду.

– Благодарю вас, сэр. Все, что я прошу, это шанс. – Падди встал, ухмыляясь. Затем лицо его снова посерьезнело, и он конфиденциально подался вперед. – Но пожалуйста, сэр, помните, как много это для меня значит.

«Сколько можно, Падди, наступать на один и тот же мозоль? – со страдальческой улыбкой подумал Редер. – Вот я, к примеру, жизнь тебе спас, а об услуге просить бы и не мечтал…»

Они отдали друг другу честь. Падди браво промаршировал к двери, где он повернулся и в очередной раз прошептал «благодарю вас, сэр», прежде чем дверь со свистом закрылась перед его лучащимся улыбкой лицом.

Со смешанными чувствами Редер утвердил Падди первым членом своей команды. «Я очень этим доволен, – сказал он себе. – В конце концов, Падди был моим первым кандидатом. Инстинктивным выбором. А значит, правильным. По крайней мере, я на это надеюсь». Однако легендарно-крутого нрава новоирландца все-таки следовало опасаться.

Зато Питер очень расстроился от того, что пропустил нечто столь очевидное, как обращенное к коммандеру публичное приглашение десантного генерала зайти к нему в кабинет. «Скарагоглу так просто ничего не делает, – подумал он. – По крайней мере, так утверждают слухи. Пожалуй, я тогда слишком сосредоточился на своих проблемах и не увидел того, что происходило прямо у меня на глазах». А в обращении с таким человеком, как Скарагоглу, подобная рассеянность была опасна.

Редер задумчиво хмыкнул. Все это выглядело так, как если бы Скарагоглу намеренно дал грубую утечку информации, что Редер направляется на какое-то тайное задание, затем дал более скрытную утечку о ложном характере этого задания, а затем опять грубо и топорно дал утечку о реальном задании, используя все это для дезинформации.