Владимир Дэс - Машина (сборник)

Потом, годы и годы спустя, разведка докладывала о немецких ученых Энштейне, Фрише, Дайерле и других, эмигрировавших в Англию и Америку от безумного австрияка. Они еще в Германии проводили эксперименты, приведшие потом к созданию бомбы. А из России и эмигрировать было некому – евреи не допускались в высшую школу. Им не разрешалось также жить в больших городах и могли они заниматься только кустарным ремеслом и содержанием мелких лавочек. Император, сам немец по женской линии, презирал этих детей земли обетованной. И никогда не мог понять, как они могут создать что-то, кроме мелкой конторы. А поэтому он не понимал, почему так горячится молодой министр. Уже давно он уговаривает Императора отменить принятый им указ о сегрегации евреев. И много раз проводил в докладах мысль о создании центра по созданию атомного оружия и с этой целью предлагал пригласить из-за рубежа крупных физиков-евреев. Именно их и именно им отдать институты для подготовки кадров под будущий ядерный центр. Только они, убеждал министр императора, смогут подвести теоретическую базу под бомбу, только евреи смогут решить вопрос высвобождения ядерной энергии и управления ею.

Как странно переплелась ядерная физика с еврейским вопросом. Почему так?

А министр продолжал свое:

– Нам для создания своей бомбы понадобится не один десяток лет, и то это при том условии, о котором я постоянно докладываю Вашему Величеству: отмена дискриминации евреев. Тогда возникнет теоретическая возможность создать собственный научный потенциал по этой жизненно важной проблеме. Без атомной бомбы мы очень скоро превратимся в колонию – это в лучшем случае, в худшем же место Российской империи займет радиоактивная пустыня.

После этих слов министра премьер охнул и, троекратно перекрестившись, прошипел:

– Господь с тобой! Что ты несешь?! Зачем пугаешь? Даст Бог, пронесет. Россия – это тебе не Япония. Проживем и без евреев, и без этой твоей бомбы.

Император встал. Достал из шкатулки папиросу, закурил. Попыхивая в усы, подошел к портрету Аликс. На фото она была молода и безумно красива. Этот портрет она подарила ему во время его визита в Англию на паровой яхте «Полярная звезда», когда была еще не объявленной невестой. И подписала в уголке: «All\'s well that ends well».

Почему она так написала?

«Да, во всем волен Бог, так отец говорил перед смертью. А дед?.. Сколько он сделал для своего народа – все равно убили. Террор. Бунд!! Нет, евреям доверять нельзя. Прав премьер: Россия – не Япония. Не посмеют! А посмеют, так зубы обломают, как и этот бесноватый художник, Фюрер… – тьфу! – Император даже сплюнул. – Посмел за всю немецкую нацию решать! Крыса австрийская!» Злость комом подкатила к горлу.

Император резко повернулся к министрам.

– Спасибо! Вы свободны.

Но когда министры встали и пошли к выходу, Император остановил Премьера.

Тот задержался. Император обнял его и, похлопывая по плечу, сказал:

– Горяч твой министр.

– Либерал, – посетовал Премьер.

– Ну и Бог с ним. Сегодня либералы тоже нужны. Пойдем-ка, Павел Иванович, лучше посмотрим кино. Мне тут трофейные фильмы принесли, комедии.

– Да я уже видел их, Ваше Величество.

– Нет, этих ты не видел. Это не Макс Линдер. Какой-то маленький, с усиками. Удивительно смешно. Пойдем, пойдем! Заодно там и выпьем по рюмке хорошей орловской водочки.

И Император повлек премьера в маленький личный кинозал.

И тут в дверь кабинета постучали.

Император обернулся и…

Сон его прервался.

Император, надо заметить, последнее время спал как-то странно.

Нервно.

За ночь просыпался раз шесть.

Да и сны виделись очень странные, словно пророчества какие-то.

Император оторвал голову от подушки.

Встал.

Подошел к зеркалу.

Внимательно осмотрел себя.

Разгладил бороду.

Поправил волосы на голове – ни единого седого. Хотя по тому, что пришлось пережить в последнее время, их должно бы быть много.

Потрогал левую ногу – и нога в порядке. Потопал по полу. Нет, в порядке.

Почему же ему постоянно снится, будто у него отнимается нога?

Потом еще война какая-то.

Эта еще не закончилась. А тут новая. И опять с немцами?

Правда, это все во сне было. Всего лишь во сне…

А смерть сына, единственного наследника трона. А сумасшествие Аликс?

На лбу выступили мелкие капельки пота.

Кликнул дежурного офицера:

– Что наследник?

– Спит, Ваше Величество. Дядька с ним.

– Спит? – ах да, это же был сон. Сон. Опять сон.