Владимир Шитик - Слушайте звезды!

Камера включилась в ночь первого появления Парса на Земле, когда он, с целью несколько подготовить Куликова к контакту, проник в глупый фильм, похожий на канонический, только гораздо скучнее. Но его планы нарушил телефонный звонок и уход Куликова из парка.

Теперь, спустя почти месяц, лента была полностью отснята. Всю последнюю неделю Парс не выходил из видеозала, занимаясь монтажом. Материала набралось с избытком: камера сопровождала Куликова день и ночь. Поставленную задачу Парс решил, но его это не радовало.

В эту ночь Парс пустил в ход сканнер опять же с целью немного подготовить Куликова. И ему показалось, что тот не робкого десятка и что с ним можно вступить в контакт. Парс не ошибся. Не прошло и получаса, как Куликов совершенно освоился. Парс не скрыл, кто он и откуда, вот только о цели своего появления умолчал. Сказал, что интересуется кино. А Куликов наивно спросил, указывая на телевизор: «Как вы это делаете?» — словно этим землянам, которые отстали на две тысячи лет, можно что-либо разъяснить! А потом Парс дал ему поиграть со сканнером. Весь эпизод их первой встречи не вошел в окончательный вариант фильма. Парс посчитал, что он замедлит действие и не так важен для общего понимания. Куликов тогда забавлялся прямо как ребенок. Сканнер произвел на него впечатление необыкновенное. И побили его хорошенько там, в телевизоре, — он же ничего не умел. «Это все, что я могу тебе предложить, пока я здесь», — предупредил Парс, пресекая раз и навсегда возможность утечки идей. И попросил у Куликова кассеты, играя роль одержимого менбиа. Куликов пообещал к следующей встрече достать несколько новых.

Усилием воли Парс заставил себя сосредоточиться и включил изображение.

Куликов стоял у каменной ограды трамвайного парка и, думая о своем, смотрел на угол дома, за которым только что скрылся «Москвич» Толика. Он продолжал переживать те поразительные минуты, когда с помощью сканнера Парса входил в фильм. Раньше он испытывал нечто подобное во сне, но не с такой ошеломляющей ясностью и силой. К тому же во сне действие обычно складывалось шиворот-навыворот и независимо от его желаний. Контролировать каждое свое движение он не мог. А здесь получалось все. Кроме самого боя. Но Парс сказал, что это придет, со временем придет.

Куликов нащупал в боковом кармане куртки две испорченные кассеты. Он их не стал возвращать Толику, отговорившись тем, что на днях собирается навестить еще одного приятеля с видеомагнитофоном. Нельзя, чтобы Толик узнал: растреплет в два счета, а стоит ему увидеть переделанную ленту, и он сразу заподозрит неладное.

«Эх, целую неделю теперь дожидаться», — вздохнув подумал Куликов. И вспомнил: нужны кассеты. Сам Куликов согласился бы поупражняться и на этих, он так и ответил Парсу, но тот в своей бесстрастной невозмутимой манере разъяснил, что однажды просмотренная кассета ему уже не интересна. И если он, Куликов, достанет новые, то сканнер и половина времени, которые Парс может проводить здесь, на Земле, в его, Куликова, распоряжении.

«У Толика кассеты не водятся. Но есть еще Тигран…»

Куликов посмотрел на часы. Начало девятого. Хинкальная открывается через два часа.

Ровно в десять ноль пять Куликов входил в хинкальную. Не раздеваясь, он прошел в зал и повернул к двери, на которой висела табличка с надписью «Администратор».

,В длинной узкой комнате с зелеными стенами стоял стол в дальнем углу да пара стульев. Стол был завален грязной посудой: Тигран только что позавтракал. Теперь он болтал по телефону, то радостно хихикая, то становясь невероятно серьезным; прищелкивал даже пальцами и двигал под собой стул.

— Привет, Тиграша! — устало сказал Куликов. Два часа даром не прошли: у него уже слипались глаза.

— А-а, Петруха! — радостно закричал Тигран и бросил трубку. — Ну, заходи, заходи! Сейчас я тебя угощу!

«Петруха!» Куликов даже вздрогнул. Как живой встал перед ним Парс, протягивающий ему сканнер. Может, все это было во сне? Невероятная, удивительная ночь! «Спокойно, надо держать себя в руках, — подумал он. — Нельзя, чтобы кто-нибудь догадался».

— Спасибо, я сыт, — сухо ответил Куликов.

Тигран когда-то был женат на свояченице Толика, и, хотя давно уже с ней развелся, продолжал считать Толика и всех его близких друзей почти что родственниками. И это было невыносимо: он утомлял своей суетливой доброжелательностью. Многочисленные приятели своими набегами не раз опустошали хинкальную. У Тиграна можно было просить все что угодно — он всегда обещал достать. Все, кроме денег, конечно. Деньги и у самого Тиграна не задерживались.