Дмитрий Веприк - Карты рая

Несколько секунд спустя они увидели Сато. Она стреляла сразу с двух крест-накрест сведенных рук, из стандартного и укороченного автоматов. Последнюю тварь прикончила именно она. Ослепшая, та выскочила из зала, где прогремел взрыв.

— Надо было с самого начала отправляйся вчетвером, — заявила Сато, выпустив последнюю очередь. — Мы решили больше не ждать.

Хейл чуть не спросил, кто это «мы», но увидел проскользнувшую у ее ног крысу.

— А где Тони? — спросила Сато.

— Там, — сказал Вольф.

Остановившись у входа в зал, в воздухе которого колыхались струйки дыма, Сато оглянулась.

— Как это вышло? — спросила она.

— Он потерял осторожность, — сказал Вольф. Клочки тел расплескало по стенам, а эпицентр взрыва угадывался по темному выжженному пятну.

— А что пульт? — тихо спросил Хейл. — Если они проберутся туда?

Он бы не удивился резкому ответу, но она сказала спокойно:

— С самого начала надо было просто заварить двери плазменной сваркой. Кстати, я принесла вам патроны.

В последние дни старый букинист обнаружил в себе способность, которой раньше не мог добиться ни медицинскими процедурами, ни усиленными дозами снотворного. Чтобы задремать, ему достаточно было просто закрыть глаза и попытаться представить себя обвитым вокруг плоского жесткого диска гигантским змеем, который будет спать, пока не настанет пора проснуться. Может быть, еще века, может быть, еще тысячелетия, а может быть…

Но он не был змеем и поэтому просыпался. Приходя в себя, он снова слышал рев вскипевших океанов, треск раскалывающейся тверди и многоголосый вопль ужаса. Именно эти воспоминания мешали ему наслаждаться новой способностью. Поэтому, едва проснувшись, он тут же брал оставленную незнакомцем книгу и читал, пытаясь забыться. «…И еще было в них что-то ЗЛОВЕЩЕЕ, напомнившее ему звук черного водопада, — прочитал он, проснувшись в очередной раз. — Малыш заметался. Надо было спрятаться, но храм как будто специально построили с таким расчетом, чтобы в нем не отыскала укрытие даже кошка. Единственным местом — тут уж строители ничего не могли поделать — оказался алтарь с нишей для ключа. Малыш забежал за него, низко присел, а когда едва слышно скрипнула дверь, даже лег. И затаил дыхание.

Он так и не увидел вошедшего, а между тем это был какой-то одетый во все черное человек, сумевший пересечь храм, ни разу не попав в полосу света. Впрочем, даже если бы свет на него и упал, Малыш из своего укрытия все равно бы ничего не увидел. А вот черный незнакомец увидел бы его обязательно — если бы не кольцо, которое, как уже говорилось, блокировало все магические эманации. Так что оставшийся незамеченным, Малыш мог слышать шаги незнакомца — как он подходит к постаменту, некоторое время стоит перед ним, что-то рассматривая или задумавшись. А потом садится на одну из нижних ступенек.

Стало тихо. Черный незнакомец чего-то ждал, и минуту спустя Малыш услышал, что именно. Послышались шаги, в третий раз за эту ночь бесшумно открылась дверь, и в храм вошел еще один… Ну, скажем так, человек.

Если бы Малыш мог наблюдать за происходящим с какой-нибудь более удобной позиции, он бы увидел картину, с разных сторон озаренную четырьмя факелами и полную колоритных подробностей. Засунув руки в карманы, черный человек непринужденно сидел на уступе алтаря, возле ниши, и твердые поля шляпы бросали на его лицо густую тень.

— Как приятно, что ты не опоздал! — громко произнес он. — Нет лучше вежливости, чем точность. Пусть будут свидетелями все творцы миров — с тобой удобно иметь дело!

Факелы чадили и роняли искры. Дрожали множественные тени.

— Не стоит тратить время на любезности, — прозвучало в ответ. — Зачем ты хотел видеть меня?

— Разумеется, чтобы побеседовать с тобой.

— Очень хорошо. Я готов слушать тебя. — И, отстегнув свой меч, незнакомец в сером плаще устроился по другую сторону от реликвии.

Свет факела впервые упал на его лицо, и оно могло принадлежать воину, странствующему рыцарю, искателю приключений, трубадуру, бродячему поэту. Его собеседник имел облик иного склада. Седой, длинноволосый, с длинными белыми усами, свисавшими от уголков губ, он походил на чернокнижника, колдуна, черного мага.

Сухое начало разговора совершенно его не смутило.

— Что если для полной ясности я предварил бы беседу одной тебе известной, старой, но не потерявшей интереса историей? — предложил он.

— Я с полным вниманием выслушаю все, что ты мне расскажешь.