Мак Рейнольдс: Дело об одноразовом драндулете

- Конечно, - ответил я. - Вся тройка работает сейчас работает разнорабочими в кащечной "Чилийской гостиницы" Ристермана. Эта единственная тошниловка, где можно съесть то, что желаешь, за три тысячи псевдо-долларов.

- Господи, - сварливо пробурчал он. - Помню, когда его вледельцем был Марко Баккик, он был лучшим рестораном города.

И снова закрыл глаза.

- Время не стоит на месте, - заметил я, беря свой видеотелефон и начиная набирать номер. У меня не было ни малейшего представления, что он собирается делать с тремя оперативниками, которых мы частенько использовали в минувшие годы.

Он, очевидно, снова погрузился в сон, когда раздался дверной звонок. Я с трудом выпрямился, тихонько постанывая от причиняемой артритом боли, и пошел к дверям.

Обнаружив, кем оказались эти двое, стоящие на пороге, я удивился.

Поправив свои бифокулярные очки и приоткрыв дверь, я спросил:

- Какого черта вам сдесь надо?

- Открывайте, - прохрипел инспектор, - полицейское дело, конечено.

Я впустил их, треся головой.

- Знаете, - сказал я. - Вы двое всегда удивляли меня. Я помню вас с начала тридцатых годов, когда мы занимались одним из своих первых дел об убийстве - делом Ферде-Ланса. В те времена вы были инспектор по убийствам, а этот сержант - одной из ваших пправых рук. Тридцать лет спустя, когда мы работали по делу, которое я описал в "Окончательном выводе", вы еще были инспекторм по убийствам, а сержант все еще был сержантом. И теперь та же картина через тридцать или около того лет... Вас двоих никогда не повышали, и вы никогда не уходили в отставку?

Если не считать лет, он был все таким же старым инспектором с потрепанной фетровой шляпой на голове, морщинистая розовая шея стала еще морщинистее, когда-то проницательные серо-голубые глаза слезятся от старости почти так же, как и у Жирного, когда-то широкий зад стал мешковатым. Когда-то крупное серое лицо покрывалось сероватым налетом, но рычание оставалось прежним, хотя, пожалуй, немного дрожало.

- Хватит, Лысик, - ответил он. - Мы были в отставке, оба. Но вернулись, когда город докатился до того, что оказался не в состоянии позволить себе роскошь платить своим муниципальным служащим, и большая часть полицейских уволилась. Инфляция, словно ржавчина, съела наши

- 12

пенсии до того, что раз в месяц можно позволить себе купить пару соевых сосисок, вот мы оба и вернулись в полицию. Теперь мы, по крайней мере, можем прихватить немного фруктов с витрин да потрясти ресторан или бар за подмешивание наркотиков в спиртное.

- Если когда-либо был полицейским, то навсегда останешся клопом, заметил я, провожая их в оффис Жирного.

К тому времени, как мы добрались туда, Жирный уже вливал из кварты в стакан остатки пива.

Он поднял голову и промямлил, как обычно:

- Действительно. Импульсивный инспектор. Давненько не виделись, сер. Чем вызван этот визит, доставляющий мне сомнительное удовольствие?

Инспектор опустиля в красное кресло, а сержант в одно из желтых. Я прошел и сел за свой стол.

К моему удивлению, инспектор достал сигару, и, прежде чем сунуть ее в рот, покатал между пальцами. Как в далекие старые времена, когда он являлся к нам в оффис почти каждую неделю по поводу какой-нибудь жалобы полиции или методов работы Жирного, он не прикуривал ее. Я не видел сигары целую вечность. С тех пор, как правительство объявила запрет на табак.

- Я случайно оуазался рядом, - скрипучим голосом сказал он. - Мы с сержантом должны были произвести арест через несколько дверей отсюда в сторону девятого авеню. Забрали доктора Боллмера во время облавы на Виргинскую клиентуру по обвинению в распостранении табака. Продавал его в розницу школьникам, - он вынул сигару из дряблого рта и полюбавался ею. - Конфисковал эту улику.

- Неужели? - заметил Жирный, сердито глядя на него. - Даже не думал, что у моего старого друга доктора Боллмера настали тяжелые времена. Но вы ведь не настоолько глупы, чтобы подозревать меня, как соучастника бутлегарства мистера Никотина?

- По-видимому, док лишился практики из-за автоматизации, - сказал инспектор. - Как бы то ни было, как только мы вышли от него, я заметил трех подозрительных типов, спускавшихся по лестнице от вашей парадной двери.

- Чем их вид вам показался подозрительным? - поинтересовался я.

Инспектор посмотрел на меня мутными глазами.

- Они спускались по лестниице этого дома.

Такой ответ вызвал у сержанта квакающий смех. Он явно зашел по тропе старческой немощи так далеко, как и его босс - или мой, если на то пошло.