Александр Плетнёв - Последний довод павших, или Лепестки жёлтой хризантемы на воде

Всё произошло быстро. В голове панический зазудело. Именно панически, потому что он бесконтрольно врубив форсаж, бросил самолёт вправо в нисходящее скольжение. Это его и спасло. Возмущённо заорал, не ожидавший такого выкрутаса, сидящий в тандеме второй пилот, бортовые системы уже верещали об атаке противника, запоздало разорялся в наушниках дежурный офицер радиолокационного контроля. Но тяжёлый «Томкэт» вяло реагировал на вираже, и вся надежда была на скорость, вдавливающей перегрузкой в кресло, и лишь метрономом бухали секунды в надувшихся венах и мелькали цифры набора скорости на приборном дисплее.

Он не услышал взрыва ракеты, просто почувствовал, как машину тряхнуло. Только после этого он вспомнил о ведомом. Паника прошла, но попытки вникнуть в эфирную трескотню были грубо прерваны — в одном из двигателей начался пожар.

Как потом ему объяснили уже на базе, одинокий иракский «МиГ» появился на радарах совершенно неожиданно, вероятно взлетев с одного из секретных подземных аэродромов. К американским самолётам он подкрался почти вплотную с кормового сектора, умело прижимаясь к земле. Но две пущенные с малой дистанции Р-73 завершились на ведомом Макконелла, а самому Макконеллу, уже успевшему удрать на порядочное расстояние, иракский пилот вдогонку пустил Р-27. Две или одну, операторы точно сказать не могли, но одна точно, среагировав на бесконтактный датчик, повредила правый двигатель стержневыми осколками.

А вот экипаж ведомого F-14 не успел даже катапультироваться. Пилотов собирали по кускам… ну кто там этим должен заниматься. А этот сука иракский пилот, отстрелявшись (наверняка неспроста, а по наводке стартонувший со своего укрытия) благополучно ушёл в Иран.

Естественно никто Макконелла не обвинял. Все прекрасно понимали, что против «двадцать девятого МиГа» в ближнем маневренном бою и более серьёзные воздушные бойцы имели мало шансов на победу, а уж тяжёлому «Томкэту» тягаться и вовсе нереально.

Макконелл тряхнул головой, отгоняя неприятные воспоминания, подтянул лямки кислородной маски, ещё раз проверил натяжение привязных ремней, поёрзал в кресле удобней устраиваясь — лететь-скучать ещё как минимум два часа. Он ещё раз проверил каналы связи, но перекинулся парой слов лишь с диспетчером покинутой базы.

Два навороченных «Лайтнинга» поднялись на высоту восемь тысяч метров над сплошным облачным покровом, подставив плоскости под мерцающий свет звёзд.

Через двадцать пять минут они пересекли границу штата, продолжая полёт уже над Южной Дакотой.

— У нас через полтора часа рандеву с заправщиком, а мы до сих пор не восстановили канал, — проворчал в переговорное устройство Макконелл.

— Целых полтора часа! — Легкомысленно протянул ведомый.

На геостационарной орбите японский спутник телекоммуникаций и связи системы СОМЕТS (регистрационное обозначение 1998-013А), работая на обыкновенную широкополосную ретрансляцию, послал череду коротких импульсов. При этом задействовав в работу программу официально не предусмотренную разработчиками.

F-35 «Лайтнинг» — наиболее «электронно-электрически» насыщенный самолёт в истории ВВС США, не мог остаться безучастным к такому любовному вниманию возбуждённого и возмущённого электромагнитным полем пространства. Спустившись с холодного космоса, невидимые глазу волны лизнули по плоскостям, покрытым спецкрасителями с содержанием РПМ, обрушились на разночастотные приёмники, скользя меж плотно подогнанных панелей, проникая в хитросплетения аппаратуры.

Ведомый Макконелла — лейтенант Кларк не успел даже вякнуть в эфир — в аварийной ситуации компьютеризированный бортовой комплекс автоматически принял решение о катапультировании, минуя желания человека.

Сам лейтенант-коммандер частично ограничил контроль компьютера. От неожиданности лишь дёрнулся, крепче схватившись за ручки управления — в глазах рябило красными огоньками аварийно мигающих систем, даже речевой информатор, казалось, путался и сбивался, докладывая о повреждения:

«Отказ электрогидростатического привода…, повреждение управления левого стабилизатора…, падение тяги двигателя…» и ещё чёрт знает что, чего он до конца и не успевал дослушать. Макконелл и без того чувствовал, что машина выходит из-под контроля.

«Вот оно…!»

На вестибулярный аппарат лётчика навалилась невесомость и ощущение падения в пропасть — высота за мгновенья опустилась до трёх километров. Он попытался вызвать ведомого или базу, но эфир отозвался лишь диспетчером базы национальной гвардии в Небраске. Примерно прикинув последние данные о местоположении, лейтенант понял, что туда однозначно не дотянуть.