Джек Вэнс - Лампа Ночи

Всех троих представили хозяину, усадившему необычных гостей в самом основании необъятного стола. Следом заняли свои места остальные шестнадцать приглашенных, и слуги подали первую перемену.

Банкет был в полном разгаре. Джейро и Скёрл копировали действия других и пока не совершили ни единого промаха. Как и советовал Адриан, они говорили мало, пили умеренно и держали локти плотно прижатыми к бокам. Кухня оказалась вполне приемлемой, если не считать специфически резких запахов. Окружающая компания состояла из респектабельных леди и джентльменов с высоким рашудо. Молодым людям оказывалось равнодушное уважение, которое подозрительно граничило с полным отсутствием сердечности. Но вдруг, где-то в середине банкета, пышнощекий господин с седым хохолком на голове и маленькой козлиной бородкой, сделав глоток превосходного вина, все же обратился к Скёрл с вопросом:

— Нравится ли вам банкет?

— Разумеется, нравится!

— Прекрасно. Наслаждайтесь, пока есть такая возможность! Это мероприятие уникально для вашего опыта?

— В определенном смысле. Дворец воистину роскошен. Мой собственный дом Сассун Ойри не настолько величествен, но лишь по вине отца, потерявшего все деньги в глупейших финансовых махинациях. Роскошь, подобная дворцу Рами, невозможна без денег, поскольку рабочим, строителям, декораторам, да и горничным надо платить достаточно много, а рабство у нас считается незаконным на всей территории Сферы Гаеана.

— О! — усмехнулся седой господин. — Вы упустили один важный момент: сейшани — не рабы, они сейшани. Наш путь — лучший из всех возможных путей!

Скёрл немедленно согласилась и отправила в рот засахаренный цветочный лепесток. Банкет шел своим чередом.

Наутро Адриан сообщил, что суд, подгоняемый домом Урд, продолжит заседание сегодня после полудня. Гранды дома, считавшие, что Азрубал страдает от неправого обвинения, желали, чтобы все ограничения в его передвижениях были немедленно сняты.

Суд, как и прежде, собрался в Большом Зале дворца Варциал, бывшем лишь немногим скромнее дворца Рами. Азрубала, как и прежде, привели солдаты, и он сел в приготовленное для него массивное кресло. Директор агентства Лорквин держался все так же презрительно и молчаливо, и его белое костяное лицо не выражало никаких эмоций. Время от времени он останавливал свои черные глаза на Джейро, чтобы сделать какое-нибудь уничижительное замечание, и юноша невольно вздрагивал от старых воспоминаний.

После долгих препирательств, суд приступил к расследованию. Первым, как адвокат, выступил Барванг Урд.

— Достопочтенные господа! Я требую, чтобы мой родственник Азрубал был немедленно избавлен от этой абсурдной ситуации. То, что мы видим, есть лишь фарс, устроенный людьми из других миров. Международный мошенник оскорбляет роума-гранда! И на что при этом он ссылается? На воспоминания своего сына, который явно страдает умственным расстройством! Каждый из нас мог заметить его моргание, шмыганье носом и выражение явного дебилизма на лице. Такой человек не может отвечать за свои слова. И этот процесс нельзя рассматривать всерьез. Азрубал ни в чем не виноват, и, тем не менее, обвиняется в каком-то немыслимом преступлении! Разве в этом заключается справедливость роумов, спрашиваю я вас!?

Магистр поднял руку.

— О каких именно преступлениях вы говорите? Азрубал обвиняется не по одной, а по нескольким статьям.

— Для начала я рассмотрю обвинение по первому разделу. — Адвокат прочитал по бумажке формулировку состава преступления. — Итак, мы имеем дело с мошенничеством, спекуляцией, предательством, кражей, заговором, сговором и сокрытием истины. — Барванг скомкал бумагу. — Все это, разумеется, полная ахинея. Да будь это и правдой, мы все равно должны прекратить дело, поскольку ничего не доказано. — Тут адвокат вновь бросил презрительный взгляд на Джейро. — Доказательства основываются лишь на каких-то малопонятных записях неизвестного происхождения…

— Позвольте, — возразил Майхак, — счета абсолютно читаемы. Больше того, они безукоризненны в отношении происхождения и сделаны знающим свое дело чиновником.

Барванг вежливо поклонился.

— Это еще как посмотреть, сэр. Этот чиновник — всем известный мошенник, у которого нет и сотой доли той проницательности, которой обладает Азрубал, и которая сделала его выдающимся финансистом.

— В таком случае, подумайте, почему же у Азрубала — несметные деньги, а Ямб едва сводит концы с концами.