Илья Рясной: Охота на уродов

Сознание у Тумана будто раздвоилось. Одна часть взирала на все с холодным интересом стороннего зрителя. Другая металась где-то в области сердца и гнала по жилам кровь, сжимала все изнутри и толкала в мозг дурные предчувствия и мысли.

Вдруг возникла дурацкая и страшноватенькая картинка - вот он вынимает пистолет, жмет на спусковой крючок, а железяка оказывается бесполезной. И он с Гусем, так звали того татуированного, прошедшего половину зон России бомжа, оказывается лицом к лицу. Какие кулаки у Гуся - он помнил отлично.

Дрожь опять прошла по телу. Туман не верил, что отважится подойти и выстрелить. И мечтал, чтобы Гусь, постоянно отправляющийся по утрам по этому маршруту, на этот раз передумал, или заболел, или его повязала милиция, а еще лучше, чтобы он просто сдох от левой водки.

Раздался леденящий душу вопль. У Тумана едва не выпрыгнуло сердце... Оказалось - вопят сцепившиеся коты.

Туман с трудом разомкнул вспотевшие пальцы и потряс рукой, возвращая в нее кровообращение. Все, пора успокоиться. Тюрьма, маячивший вдалеке, около перекопанной еще полгода назад траншеи, над которой шли широкие трубы, не должен видеть, что он трясется. Туман, мало что знавший в жизни, тем не менее выучил: если хочешь верховодить в шобле, никогда нельзя показывать слабость.

Он глянул на часы "Сейко", которые снял с того же паренька, с которого стянул куртку. Стрелки показывали шесть сорок одну.

Место было заброшенное. Здесь проходила открытая теплоцентраль, дальше располагался покинутый коровник и недостроенные здания овощного совхоза. Гусь выбрал это место, потому что тут тепло и менты захаживают редко. Можно было, конечно, отправиться искать его там, в развалинах старой стройки, в заброшенных подвалах и развалившихся строительных вагончиках, но вряд ли там его найдешь. Да и тогда вообще неизвестно, чья возьмет.

Туман, обуреваемый противоречивыми чувствами, ощутил боль в груди. Каждая секунда ожидания отдавалась болью.

Гусь вылез с треском, как кабан, из кустов через двадцать минут и побрел по разломанному асфальту, упорно пытаясь не споткнуться и не рухнуть в раскопанную траншею. Здоровенный, с массивной, поросшей бородой челюстью, широченными плечами, в пятнистом камуфляже, прилично истертом и до неприличия грязном, и новеньких башмаках, которые, скорее всего, получил от международной организации защиты бомжей, устраивавшей бесплатные раздачи одежды и жратвы около Курского вокзала, он брел расхлябанной походкой человека, хотя еще и не наквасившегося, но в жилах у которого уже не первый десяток лет вместо крови течет спирт.

Он смотрел сосредоточенно под ноги, а когда поднял глаза, то увидел в нескольких метрах перед собой Тумана. Наморщился, пытаясь узнать. Узнал.

- Ленька. Оглоед, - икнул Гусь. - Дай червонец на опохмелку.

- Откуда? - зачем-то ответил Туман, ощущая, как решимость окончательно оставляет его.

- У, падла, - Гусь сжал кулак и погрозил ему. - Поймаешь у меня в зубы...

И тут Туман сбросил с себя оцепенение. Дрожащей рукой выхватил пистолет и направил его в грудь Гусю.

Тот удивленно посмотрел на пистолет. Протянул руку, шагнул навстречу Туману. Хотел что-то сказать.

И тут Туман нажал на спусковой крючок. Гусь как ни в чем не бывало сделал еще шаг. И Туман понял, что не попал. Или патроны холостые - пришла в голову дикая мысль. До Гуся оставалось совсем немного, а Туман знал, что неуклюжий на вид бомж, несмотря на свои годы, все еще не утратил прыти и сейчас в прыжке настигнет его, повалит и просто раздавит, как муху И Туман снова нажал на спуск. Прогрохотал еще один вые грел Гусь отшатнулся и упал на колени. Промычал обиженно что-то нечленораздельное и тяжело рухнул на землю, забившись в судорогах.

Вокруг Тумана все покрылось каким-то ватным прозрачным веществом. И он двигался вяло, будто преодолевая сопротивление этой среды Что-то толкало его и заставляло действовать, хотя хотелось просто обернуться и побрести куда-нибудь - безоглядно и бессмысленно. Он подошел к дергающемуся Гусю. Поднял пистолет. Выпалил в голову.

- Атас! - крикнул Тюрьма.

Оглянувшись все так же, казалось, медленно. Туман разжал пальцы и бросил пистолет. И устремился прочь от этого места.

***

Павлов был доволен. После утренних стрельб ему удалось зажилить несколько патронов от ПМ, и теперь можно будет попалить в карьере с Ленкой, блондинистой, с тонкой талией секретаршей из прокуратуры, которая шалела от одного вида оружия. Она подавала надежды, но в постель Павлов затащить ее пока не сумел, и это для него стало вопросом чести.