Юрий Бурносов - Право хотеть

Со свистом рассекая холодный воздух, Старков несся над спящими городами, лесами и полями, громко хохоча от распиравшей его силы и обгоняя самолеты, сов и многочисленных ведьм. Потапыч уцепился когтями за полы старковского халата и ехал зайцем.

Вскоре показался замок. Старков сбавил скорость и для начала решил облететь его кругом, чтобы осмотреться. Филин расправил крылья и полетел в противоположную сторону с той же целью.

Замок оказался огромным. Старков с любопытством заглядывал в освещенные окна, выписывал кренделя вокруг шпилей и крутил флюгера, пока не столкнулся с Потапычем, который на всех парусах мчался ему навстречу.

Столкновение было ужасным. В небе сильно громыхнуло, во все стороны брызнули искры, и ветер стал мощным ураганом. Придя в себя через пару минут, Старков обнаружил, что летает вокруг замка, и все заклинания вышибло из головы. Пару раз он догнал и перегнал беспомощно трепыхавшегося Потапыча, который что-то неразборчиво кричал.

Во дворе замка толпился народ. Все смеялись и показывали на Старкова пальцем. Пролетая мимо северной башни, он увидел на балконе самого графа Цепеша, который изучал его в зрительную трубу.

К концу недели Старков понял, что заклинание замкнулось само на себя и нейтрализации не поддается, по крайней мере, до ближайшего солнечного затмения, которое ожидалось здесь лет через пятьсот.

«Вот ёпперный театр, попал в оборот! — мрачно думал он, — говорила мне бабушка: рожденный ползать летать не может!»

После непродолжительных осцилляций система пришла в равновесие, и Старков стал облетать вокруг замка ровно за час. Потапычу повезло больше — один виток он делал за двенадцать часов. Постепенно эта парочка стала для обитателей замка чем-то вроде хронометра, который, к тому же, шел с завидной точностью.

Вдобавок ко всему, гости графа Цепеша получили новое развлечение: каждый час мимо окна проносилось странное существо в халате, чалме и с длинной бородой, которое, если его раздразнить, неистово ругалось, плевалось и корчило умопомрачительные гримасы. Был составлен график появлений Старкова у того или иного окна, который выдавался гостям вместе с приглашением.

— Господа! — объявлял в разгар праздника мажордом. — Через пять минут мимо северной башни пролетит Старков! Милости просим всех на балкон!

— Старков? — обычно спрашивали новички. — А что это?

— Как! Вы не знаете Старкова? — восклицали завсегдатаи графских балов. — Идемте скорее — это так забавно!

Особенно Старкова выводила из себя длинная галерея, вдоль которой приходилось лететь минут десять, и гости могли следовать за ним, дразня и доводя до бешенства.

Спасал его Потапыч. Мрачный и взъерошенный, филин появлялся за окном пиршественной залы ровно в полночь и скрипучим голосом принимался читать свои стихи, радуясь такому обилию слушателей. В основном, Потапыч сочинял хокку примерно такого вот содержания:

Словно кукушка в часах, он таким образом возвещал полдень и полночь.

Отбиваясь от комаров летом, простужаясь промозглой осенью и промерзая до костей зимой, Старков пролетал таким образом чуть ли не целый год, питаясь при помощи колдовства. В поисках выхода, он перепробовал все возможные способы, пока не догадался, наконец, размотать чалму. В ней оказалось двадцать метров довольно прочной ткани. Сперва он попытался набросить петлю на башенный шпиль, а когда это не удалось сделать, дождался очередной встречи с Потапычем и бросил лассо ему. С третьей или четвертой попытки филин поймал веревку, и они закружили один вокруг другого. Равновесие нарушилось, их отнесло далеко в сторону от замка, где оба плюхнулись в пруд.

Лишь после этого ветер утих.

С большим трудом добравшись до дома, Старков целый месяц приходил в себя, а потом снова с головой погрузился в разработку новых планов мести. Потапыч, в силу преклонного возраста и хронического ревматизма самоустранился от дел и теперь ограничивался лишь теоретической частью. Неудачи Старкова не сломили, и в ближайшее время он предпринял еще несколько попыток проникнуть в графское гнездо.

Обнаружив в трехтомнике Мерлина очень редкое и могучее заклинание, он перешел в коллоидное состояние и просочился в водозабор графского водопровода, надеясь попасть в умывальник Дракулы. Однако, с непривычки он вскоре заблудился в огромной системе водоснабжения и в большинстве своем попадал либо в фонтаны, либо — в душевые, что причиняло ему жестокие страдания. Кончилось все тем, что его угораздило попасть на кухню. Там его залили в кофейник, заварили в нем кофе и подали к столу. Напиток, правда, оказался премерзким, и пить его никто не стал. Придворный повар получил нагоняй, противную бурду выплеснули на помойку, а Старков с тех пор возненавидел кофе.