Николай Романецкий - Прозрение крота

Он вошел в лифт и встал в уголке, направив ствол в живот старику. Тот вздохнул, глядя на лайтинг, и сказал:

- Не вздумай стрелять! Сам сгоришь!.. Замкнутый объем.

- Ничего! - сказал Иван. - Уж лучше сгорю в замкнутом объеме, чем вас упущу!

Старик зябко передернул плечами и нажал кнопку на стене. Чуть дрогнул пол, послышалось легкое гудение. И стена снова разошлась.

- Приехали, - сказал Мэт, по-прежнему не сводя завороженного взгляда с лайтинга. - Дальше поезд не идет!

Боишься, владыка, подумал Иван. Трясешься! Умирать-то страшно! Столько лет никого не боялся. Некого было бояться! Сам себе голова. Хотел - ел, что хочется. Хотел - спал, с кем хочется. Хотел - отправлял на смерть...

Он усмехнулся и сказал:

- Выходите, мистер Коллинз! Поезд дальше не пойдет!

В выходном тамбуре пока еще никого не было, только сидел у ворот Толстяк Жерар и, по обыкновению, дремал, зажав автомат между колен. Иван подошел к нему и, аккуратно вытащив оружие, повесил на свое левое плечо.

Целый арсенал, подумал он. Только воевать не с кем. Разве что с Мозли...

Послышались голоса. В тамбуре появились Слепые. Зашумели, загомонили. Как всегда проснулось гулкое эхо.

- Кто знает, что случилось?.. Куда это все прутся?

- Смотри: и Мэт здесь!.. А Иван-то, гляди, весь оружием обвешан!

- Да, совсем от рук отбился мальчишка! Стыд и срам!

- Старый хрыч давно с ума сошел!.. А теперь и Ивана с панталыку сбил. Вы слышали, Феликс, он заявил, что Креста нет?

- Да что я слышал?! Я только что из фанового отсека вылез.

- То-то я думаю: откуда это так воняет?.. Эй, уберите детей из-под ног! Задавим ведь...

- Нет-нет, Мартина! Сечь их надо! Сечь, сечь и сечь!

- И не говорите, соседка!.. Мой вчера заявляет: "Живем, как кроты в норе..." Это я - крот, да? Каково?

- Петька, смотри-ка - дядя Иван! А болтали ребята, что он с Мэтом разругался и ушел...

- Ну и что? Как ушел, так и вернулся!

В толпе Иван увидел свою мать. Она стояла и настороженно смотрела на него. Как будто он и не исчезал никуда на двое суток... А отца не было. И ребят не было. Ни Анны, ни Глэдис, ни Криса - никого... Почему же они не идут, подумал Иван. Разве это не было и их мечтой?

Он поднял руку.

- Тихо!!!

Шум голосов медленно затих.

- Граждане Приюта! - крикнул Иван. - Я попросил вас собраться здесь для того, чтобы доказать вам: Черного Креста больше нет!.. И нет больше ни Слепых, ни Зрячих! И поверхность теперь доступна для всех в любое время. Каждый может выйти. Хоть сейчас!

Толпа колыхнулась.

- Держи карман шире! - раздался чей-то насмешливый голос. - Мне и здесь хорошо! Тепло, светло и в окна не дует!

Иван замер. Не верят, подумал он. И не поверят!.. Чего ради верить? Какой-то пацан, третьего дня исчез, двое суток неизвестно где пропадал, откуда-то внезапно появился и заявляет теперь во всеуслышание, что Креста больше нет... Пропало, видите ли, куда-то вековое пугало! А с пугалом этим уже не одно поколение жизнь прожило...

- Кончай валять дурака, Иван! - сказал дядя Мартин. - Говори, зачем собрал? Некогда лясы точить!.. На шестом этаже канализация полетела. И на девятом тоже!

Ну и ладно, подумал Иван, ну и пусть.

Он повернулся к толпе спиной и пошел к выходу, мимо приткнувшегося к стене Зрячего Мэта, мимо сидевшего с обалделым видом разоруженного горе-охранника Жерара, мимо какого-то незнакомого малорослого типа с лысым черепом, возникшего справа и от которого пахнуло угрозой, но не сиюминутной, а отдаленной, протяженной во времени. На нее Иван пока не стал обращать внимания. В воротах он обернулся. Никто не двинулся с места, все молча смотрели на него. От толпы безысходно несло черной тоской непонимания и враждебности, и Иван плюнул бы на все и ушел, но во вселенской этой черноте яркими огоньками поблескивали любопытные глазенки детей.

И Иван сказал, глядя в эти огоньки:

- Сейчас я выйду наружу. Зрячий Мэт подтвердит, что Крест должен быть сейчас как раз над головой... И если он еще существует, я тут же умру. На ваших глазах.

Мэт взглянул на часы, но ничего не сказал. И тогда Иван выбежал на луг.

- Сынок! Вернись! - догнал его рыдающий стон матери.

- Опомнись, безумец! - визгливо крикнул Зрячий Мэт. - Еще успеешь вернуться... Я прощу тебе все выходки!

Иван остановился посреди луга. Над ним раскинулся голубой купол, с которого светило ослепительное солнце. Над благоухающими цветами порхали яркие бабочки. Издалека доносился размеренный голос кукушки. Все было, как вчера, и все было совершенно иначе. Наверное, потому, что теперь не надо было с опаской оглядывать небо.