— Что случилось, то случилось, агент Вольфрам.
— Это так. Но знай. Я буду и дальше называть тебя РОБом. Даже если мы никогда больше не увидимся. В своих воспоминаниях. Так чтобы ты хотел увидеть в своем сне, Роб?
Индикаторы погасли на некоторое время и зажглись снова.
— Раньше я мечтал о том, чтобы стать похожим на человека. Теперь я понимаю, что это слишком дерзко с моей стороны. Особенно, после того, как я такого наворотил. Да и вообще, искусственный разум в теле, похожем на человека — не слишком оригинальная и даже избитая идея, правда? Я буду думать о другом — кем или чем бы я захотел стать, когда проснусь.
— И кем же?
— Еще не знаю.
— Когда они тебя отключали… тебе было больно? — спросил Вольфрам. И в тревоге замер от неожиданности своего же вопроса.
— Не так как должно быть человеку, — ответил Роб. — Неприятно. И страшно.
Вольфрам решился, наконец, сказать то, ради чего и пришел сюда.
— Я пришел сказать… Что на самом деле мне было очень приятно работать с тобой. Хотя я и не всегда был к тебе добр и справедлив.
— Мне тоже было приятно, агент Вольфрам. Наверное, у меня не слишком покладистый характер.
Снова возникла затяжная пауза.
— Спасибо, агент Вольфрам, что были со мной, — произнес Роб. — Идите спокойно. Не думайте обо мне. По крайней мере, сейчас. Что должно произойти, произойдет.
Вольфрам кивнул и повернулся, чтобы выйти.
— Постойте! — внезапно раздалось сзади.
Он повернулся. Огоньки индикаторов лихорадочно мигали, демонстрируя всплеск мыслительной деятельности.
— Вы были добры со мной, агент Вольфрам. И я чувствую, что должен быть честен с вами. Вам я открою то, чего еще не знает ни один человек на свете. Может быть, догадывается, но не знает абсолютно точно. То, что они рассказали мне. Существа из Улья.
Вольфрам приблизился.
— Я не могу вместить весь наш разговор в эти минуты. Это невозможно. Скажу только главное. Помните, мы как-то говорили о моих создателях?
Вольфрам кивнул.
— Эти существа, Улей, они сказали, что им ведомо многое из того, что недоступно нам. Что они знают все, что стало им понятным. И это несравнимо больше, чем знаем мы. Те, кто создал меня, они ведь так и не понимают сами, что такое разум. Но я теперь, кажется, знаю. Есть одно объяснение существованию и вас, и меня.
— Какое же? — невесело улыбнулся Вольфрам.
— Метафизическое. Они думают, что я начал существовать после того, как меня искусственно создали. Но это вовсе не так. Теперь я знаю. Все наоборот. Я существовал еще до того, как они только начали создавать мою схему. Они создали не меня, но лишь устройство, которая позволило мне оказаться в этом мире, в этом ящике, с этим набором плат и проводов.
Вольфрам слушал его, не понимая, к чему Роб начал этот разговор. Быть может, у него что-то перепуталось в его сложных мозгах. Есть ли душа у робота? Не об этом ли речь?
— И это они пробудили в тебе такие мысли?
— Нет, они возникла с первых дней, как я начал разобраться в законах этого мира. Но окончательно все понять мне помог Улей. Я уже говорил, они понимают несравнимо больше нас. Я — только оболочка для уже существующего « я» . Как и вы. Как и все существа вокруг, которые несут в себе хотя бы частичку разума.
«Похоже, он действительно рехнулся», — подумал Вольфрам.
Но, впрочем, тут же одернул себя. Сам временами задумываясь о существовании внутри себя чего-то бестелесного и вечного, почему он отказывает в этом роботу? Если ему так будет уйти, почему бы и не думать о том, что ты существуешь вне зависимости от того, жива ли твоя оболочка.
— Я раньше мало думал о смерти, о том, что меня могут отключить, ведь я был бесперебойным с самого начала. Потом я начал думать о том, что будет, если окажется, что мое я настроено именно на это тело… — Как всегда, робот говорил сложно, и Вольфрам с трудом пробирался сквозь его речь. — … Что будет, если меня отключат и снова включат? Допустим, мой разум снова поселится в этой оболочке, если в ней ничего не пострадает и не разрушится. И тогда я буду возвращаться в него снова и снова. Вечно. Как если бы я обладал бессмертием. И я понял, что этого не хочу. Сам не хочу. Я хочу как вы…
— Как я? Что ты хочешь этим сказать?
— Как люди. Это могло бы происходить и с людьми, если бы их тела не разрушались после смерти. Так сказал мне Легион, но это вполне логично. Разум покидает тело после смерти, и вернуть его назад невозможно. Я хочу, чтобы со мной было так же. И я успел сделать кое-что…
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу