Тони Дэниел - Суперсвет

— Честолюбие не всегда выражается в стремлении пробиваться вверх, — ответил Теори. — Думаю, у вас оно проявляется в другом.

— Вы же совсем меня не знаете, чтобы так говорить.

— В тот вечер, на танцах… — Но ведь тот вечер она провела с Квелчем. Ей снова пришлось напомнить себе о реальности — или нереальности — той ситуации. Но теперь мысль об этом не вызвала внутреннего содрогания. В этом даже было что-то… забавное. — В тот вечер, — продолжал полковник, — вы вовсе не показались мне человеком без амбиций. Поверьте, я в этом разбираюсь. Половина наших новобранцев приходят в армию случайно, только потому, что им нечем больше заняться. Чтобы сделать из них солдат, приходится начинать с нуля. Вы же… у вас есть характер… дух. Говоря солдатским языком, есть то, что дороже всех денег мира.

— Дух, да? Вы ведь тоже… дух.

— Я человек.

— Как вы можете так говорить? Вы не дышите, не едите. Вы… будем говорить начистоту, не писаете и не трахаетесь.

— Это все неправда. Свободные конвертеры могут многое. В том числе и то, что вы назвали. — Он откинулся на спинку кресла и сделал глоток из чашки. Похоже, у него был черный кофе. Крепкий. — Возможно, вам следует узнать меня получше, прежде чем решать, насколько я функционален как мужчина.

Дженифер почувствовала, как вспыхнули щеки. Как обычно, покраснел и ее виртуальный образ. Она уже давно убрала все демпферные подпрограммы со своего виртуального образа. Зачем скрывать чувства? Что есть, то есть.

— Прошу прощения. Я не хотел… то есть я бы никогда… — Теори умолк, смущенный.

Она рассмеялась.

— Вам не за что извиняться, полковник Теори. Боюсь, в отношении свободных конвертеров у меня не самые передовые взгляды. Не могли бы вы рассеять мои предрассудки насчет… в отношении тех вещей, о которых я упомянула?

Он рассказал. Дженифер внимательно слушала, но поскольку полковник увлекся техническими деталями, поймала себя на том, что снова изучает его лицо.

Что ж, не такое уж оно и плохое. Интересно, он долго его выбирал? Конечно, у свободных коныертеров есть родители. Они ведь рекомбинируются, используя метод виртуального секса. Это она узнала еще в школе. Значит, у Теори есть мать и отец. Возможно, он унаследовал их черты. Возможно? А почему бы не спросить?

— Вы похожи на своих родителей?

Теори, пытавшийся объяснить, как происходит вытеснение информации, остановился.

— Мама всегда говорила, что я похож на отца. Но его я не знал. Он был из Мета, а у них там у всех встроенный срок действия. Он умер, когда я родился. Я стал, так сказать, его последним актом. Он был театральным актером.

— Актером?

— Да. Играл в шоу, которое одно время пользовалось довольно большой популярностью. По-моему, оно называлось «Роугсвиль». Отец исполнял в нем роль шерифа.

— Ваш отец Хэрри Хэрриган? — воскликнула Дженифер. — Я смотрела это шоу еще в детстве. Знаете, оно ведь и сейчас еще повторяется.

— Я тоже видел пару серий, когда был помоложе, но потом стало неинтересно.

— О нет, «Роугсвиль» нельзя просто смотреть! В нем надо участвовать! Там ведь все дело не в сюжете — это просто повод, чтобы попасть в сам город. Главное — ощущения. Маленький городок в Диафании. Все друг друга знают. У каждого свой характер, и каждый пытается обжулить другого, но в конце все объединяются и помогают друг другу. Прекрасный городок! Я провела там столько времени. Моим любимым местечком была «Сладкая лавка Пэла Грисмора». Там можно было все попробовать. А уж сколько у них было разных вкусностей! И Пэл всегда предлагал еще, а потом целовал тебя в лоб.

— Боюсь, я этот момент пропустил, — признался Теори. — Не хотел связываться с Хэрри. У него, видите ли, поведенческий алгоритм на базе отца, так что трудно было не думать…

— Имеете что-то против полуразумных?

— Нет, конечно, нет. Не больше, чем против домашних любимцев. Кошечек, собачек… Но вы ведь вряд ли захотели бы иметь вместо песика своего родителя, верно?

— Песик может быть намного интересней, — сказала Дженифер. — Но папу я все же не променяла бы. — Она еще раз посмотрела на Теори. Хэрри Хэрриган? Что ж, пожалуй, если присмотреться, какое-то, едва заметное, сходство можно обнаружить. Но ведь Теори мог сам его воспроизвести. — А вы не думали о том, чтобы изменить внешность? Для вас это было бы совсем не трудно, правда? Сделаться таким, как вам хотелось бы?

— Конечно. Я могу выглядеть по-всякому. Но, сказать по правде, никогда об этом всерьез не думал. Стараюсь остаться нейтральным. В конце концов я на своей работе только второе лицо.