Дмитрий Романовский - Честь имею представить - Анна Каренина

Когда они приехали в клинику, Глухов подал Анне руку и повел ее по лестнице с висячими ступенями. Проходя мимо комнаты, где Анна видела собаку-англичанку, она услышала тоскливый вой, переходящий в жалобное повизгивание.

- Почему ее мучают? - спросила Анна.

- Она сегодня сдохнет, - сказал Глухов и резко обернулся к Вере: - Оставь нас.

Вера остановилась. Некоторое время они смотрели друг другу в глаза, потом Вера повернулась и пошла в противоположную сторону, а Глухов повел Анну дальше.

- Я видела, как эта собака делала переводы из английского.

- Это можно сделать не только с собакой.

- И с человеком?

- Да, так.

- И тогда человека постигнет участь этой собаки?

- Нет. Мозг животного не выдерживает нагрузки абстрактных понятий, а человек выдержит любой комплекс информации. Ведь не умер же Соллертинский, знавший двадцать шесть языков.

Они поднялись по узкой винтовой лестнице и очутились в зале со стеклянным потолком. По обе стороны были расположены низкие пластмассовые двери, а посреди зала в окружении кадок с комнатными растениями стоял стол с приборными досками, за которым сидел мужчина в белом халате. Глухов обратился к нему:

- Мне нужна зеленая комната.

- Я не могу без разрешения главного.

- Мне только на локальный импульс.

Мужчина колебался.

- Это очень нужно, - сказал Глухов.

- А какое напряжение?

- Минимальное.

Мужчина облегченно вздохнул:

- Это еще ничего.

Он нажал одну из клавиш пульта. Над одной дверью зажглось зеленое табло. Глухов провел Анну в довольно тесное помещение с низким пультом и вертящимся табуретом. Раздвижная дверь. А дальше - еще одна комната без окон, с темно-зелеными стенами и таким же потолком, посреди кожаное кресло, а перед креслом желтоватый экран.

- Сядьте, - сказал Глухов. Анна села в кресло. - Вы хорошо знаете элегию Шуберта?

- Я ее много раз слышала.

Глухов включил невидимый звуковоспроизводящий аппарат, и Анна услышала знакомую музыку.

- Вы знаете стихи Тютчева "О, этот юг, о, эта Ницца..."?

- Наизусть не знаю, но слышала.

- А вы были в Ницце?

- Нет.

- А теперь делайте то, что я вам скажу. Вы поймете то, что хотите понять. Только будьте внимательны.

Он повесил поверх экрана гравюру с изображением северного озера и печальных сосен.

- Смотрите на эту гравюру. Внимательно. И ни о чем не думайте. Слушайте музыку.

Он вышел, Анна слышала, как за ним задвинулась дверь, и ей показалось, что она навсегда останется в этой комнате, отрезанной от всего мира. Но она подавила в себе это чувство и стала внимательно разглядывать висящую перед ней гравюру. На какое-то мгновение Анне показалось, что свет в камере стал меркнуть. Стены и потолок стали невидимыми. Казалось, она засыпает, она не противилась этому ощущению, помня, что Глухов обещал ей разъяснение всего непонятного. А потом свет вдруг стал ярче, и музыка прекратилась. Кончилась элегия Шуберта. Анна подумала, что войдет Глухов и заведет какую-нибудь другую музыку, но Глухов вошел и сказал:

- Все. Теперь вы видели Ниццу?

И тут Анна вспомнила, что месяц или два назад она видела теплое Средиземное море, пальмы на набережной, аллею кипарисов и здание, похожее на Царскосельский вокзал.

- Я видела Ниццу, только не знаю, как это случилось.

- Вы помните, что жили в Москве и Петербурге, однако помните, что видели Ниццу.

- Да. И море. И пальмы. И дом, похожий на вокзал.

- Это уже не Ницца. Это Монте-Карло. Это видел я. И я передал свои впечатления вашему сознанию.

- Значит, любые впечатления можно передать другому человеку?

- Да. Если хорошо их помнить.

- Значит, при помощи этого устройства можно внушить человеку все что угодно?

- Все что угодно.

- И можно внушить любой женщине, что она Анна Каренина?

- Любой женщине.

- А кто я на самом деле?

- Я не хочу вам этого сейчас говорить.

- Вы обещали.

- Я обещал, что вы все поймете, и вы, я вижу, поняли.

- Кроме самого главного: кто я?

- Вы это узнаете. Вы понимаете, что вы - исключение? Вы первый человек в мире с полностью переделанной ассоциативной психикой.

- Кому я этим обязана?

- Узнаете позже. Вы должны предстать перед комиссией.

- Комиссией?

- Научной и следственной. И когда будет официально установлена ваша идентичность с героиней Толстого, вам можно будет узнать, кто вы на самом деле.

- При чем здесь комиссия? Как вы сказали? Научная и следственная? А зачем следствие?

- Вы это узнаете. До комиссии вы ничего не должны знать. Так будет лучше для всех нас. И в первую очередь для вас.