Стефан Вюль - Ловушка на Заркасе

Он открыл наугад первую попавшуюся дверь, обнаружил пустую комнату и завопил на весь коридор:

— Лоран! Где вы, черт возьми!? Офицер вышел из ванной и поклонился.

— Он здесь, полковник, но он…

Проворный старик почти оттолкнул его и ворвался в ванную, когда он увидел лицо Лорана.

Лоран все еще сидел. Кожа мертвого короля облегала его тело, как кираса, а лицо его было в крови. Щеки были как бы обложены сырой ветчиной, на голове и щеках виднелись безобразные проплешины. Наклонившийся над ним Дарсель держал вату, пропитанную антисептиком.

Шеф оглядел обоих и выпалил сразу два вопроса:

— Вы ранены? Что это за бабенка?

— Это Дарсель, переодетый в заркаску, — морщась, ответил Лоран, — но эту маскировку трудно снимать. Видите, с ней вместе сходит и моя кожа.

Несколькими словами он ввел патрона в курс истории с мумиями. Он показал ноги Сафасс-Тина, лежащие на полу, как мягкие сапоги, пошарил под взятой взаймы кожей на теле, морщась и повторяя, что «везде приклеилось», достал мешочки с фильмом и железяками Треугольника.

Шеф повернулся к лейтенанту:

— Отнесите это в лабораторию и позовите врача.

— Подождите, — сказал Дарсель, — у меня тоже есть кое-что для вас.

Он опасливо начал раздеваться. Затем он осторожно снял часть мумии, которые носил неделю, в то время, как другие внимательно следили за ним и его действиями. Однако, он справился без всяких затруднений.

— Счастливчик! — бросил Лоран. — Наверное, старый король был чем-то болен, или… Черт возьми! Верите ли, это жжется!

Лейтенант взял мешочки и фильм, поклонился и вышел сказав:

— Я вам пришлю врача.

Лоран проснулся в чистой постели, первой за долгое время, и вспомнил, что лежит в частной клинике миссии. Он ощупал грудь и лицо: чуть не все было забинтовано. Он огляделся и увидел санитара, сидевшего на стуле у окна. Санитар встал, улыбаясь.

— Все в порядке?

— Да. А вы что, дежурите тут, как возле умирающего?

— Вы бредили всю ночь и распевали древние заркасские песни… Извините меня, я скажу доктору, что вы проснулись.

Санитар исчез, а Лоран нахмурился. Древние гимны? Он был уверен, что не знал ни одного. Его знание заркасского языка ограничивалось хорошей практикой в обычном разговоре, но не больше. Только то, что необходимо в путешествии, в отеле, в ресторане.

В комнату вошел высокий, худощавый человек. Лоран узнал врача, перевязывавшего его накануне вечером, и сказал:

— Ну, док?

Врач сел у изголовья постели.

— Ничего, дружище. Мы изучили ваши раны и нашли мелкие одноклеточные организмы, убитые антисептиком. Вы просто стали жертвой внешней инфекции. Но эта инфекция, как видно, весьма уязвима, и я думаю, их больше не будет. Сегодня ночью, пока вы спали, мы много раз осматривали вас. Вы страдаете только банальными изъязвлениями, очищенными от всяких микробов.

— Говорят, я бредил.

— Да. Вы пели целые строфы древнего ритуала, по словам одного археолога-любителя, работавшего у нас.

— Но, послушайте, — протестовал Лоран, — я отроду не слышал о вашем старом Ритуале.

Врач уклончиво пожал плечами.

— Вполне возможно, — сказал он, — что вы слишком впечатлительны, и слышали распевающих туземцев, но не обращали на это внимания, но ваше подсознание зарегистрировало все.

— Может быть.

— Ну, конечно, дружище. Да это и не имеет никакого значения.

— А когда я смогу снять это? — спросил Лоран, указывая на бинты.

— Я смазал раны митозаксом. К вечеру они должны зарубцеваться. Прошу вас до тех пор не вставать. В шесть я приду и освобожу вас.

Они обменялись рукопожатием, и Лоран с удовольствием снова улегся.

Через пять минут он заметил, что лежать скучно, и попытался заснуть. Он начал считать воображаемых баранов. На сорок шестом баране дверь открылась и вошел шеф с фальшиво-сочувствующим видом. Лоран бросил на него черный взгляд из бойниц, образованных бинтами.

— Ну как, бедняга? — сладко спросил шеф. Лоран заметил, что глаза его близкого врага странно блестят.

«Он ликует, — подумал он. — А почему? Железки с Треугольника, наверное, еще исследуют. Но лаборатория, конечно, выяснила кое-какие тайны».

Шеф сел на кровать.

— Вы раздавите мне ноги, — резко сказал Лоран.

— Ох, извините, — сказал полковник и пересел. «Какая любезность, — подумал Лоран. — Мне это не нравится. Он хочет о чем-то просить меня».

Шеф задал несколько вопросов насчет здоровья Лорана, а затем поздравил его с результатами его миссии.