Мария Ермакова - Лазарет на перекрестке миров. Начало

— В операционную! — бросил Лу-Тан. — Бегите вперед, Танни, вы быстрее меня. Запускайте Икринку. Профиль пациента…

— АзБС-6 — сатианеты! — закончила Татьяна и помчалась прочь, подгоняемая лаем Бима.

Она влетела в операционную, по пути уже связавшись с Э. Темная прежде, Икринка наполнялась янтарным свечением, мощно запульсировали оплетшие ее кабели-вены.

— Выведи информацию по анатомии и физиологии сатианетов на сетчатку! — приказала Татьяна, переключая кабели и набирая на клавиатуре Икринки код газовой смеси с планеты Сатиан: руки работали сами по себе. За пять минут она создала в Икринке атмосферу, идеальную для сатианета, и параллельно обновила в памяти полученные ранее знания по наиболее частым типам ранений противоборствующих сторон. В том, что корабль поврежден в бою, Татьяна не сомневалась.

Тележка въехала в операционную. Щупы осторожно переложили раненого на выдвижную панель, которая была затянута Икринкой внутрь. Татьяна заметила, что в пути Лу-Тан времени не терял — грудь пациента закрывала розовая заплата биоткани, сильно оттопыренная справа, на его предплечье вздувался и опадал реактиватор, насыщающий плазму газовой смесью. Судя по всему, дыхательный мешок сатианета был пробит и дышать самостоятельно тот не мог.

Лу-Тан обошел Икринку и взялся за рычаги манипуляторов. Те дернулись, двинулись к пациенту и вдруг обвисли.

— Сама! — неожиданно сказал доктор. — Давай. Чем будешь работать?

Татьяна судорожно вздохнула.

— Руками.

Она метнулась к дезинфикатору, обработала кисти слепящим светом, который усиливал сцепление между кожей и материалом Икринки, и подошла к ней вплотную. Тончайшая, чуть теплая пленка на мгновение стянула пальцы и… Татьяна перестала ее чувствовать.

Лежащий перед ней сатианет был немолодым, мощным и обросшим толстым панцирем. Закрытые глаза его глубоко запали. За полуоткрытыми потрескавшимися губами виднелось тусклое желтое небо.

Татьяна стиснула зубы и сняла биоткань с раны. Из груди торчала изогнутая, иззубренная железка — какая-то деталь корабля, оторвавшаяся во время взрыва после прямого попадания вражеского снаряда в двигатель. Э выводил на сетчатку картинку внутренних повреждений — пробитый с двух сторон дыхательный мешок, сломанное перекрытие правого верхнего плечевого свода, раздробленные в пяти местах кости правой ноги. Еще несколько минут и не поможет реактиватор.

— Подключить полное жизнеобеспечение! — продиктовала Татьяна. Она могла бы общаться с Э мысленно, но звук собственного голоса успокаивал. — Инструменты, набор номер четыре, внутрь Икринки. Манипуляторы — собрать кости в конечности. Лу-Тан, вы следите за ними! Э, смесь плазмы и антисептика в пропорции три к одному, в открытой емкости — внутрь Икринки.

В голосе ее больше не было растерянности. Лу-Тан с изумлением взглянул на нее, но управление манипуляторами перехватил.

Хитиновый панцирь вокруг раны был покрыт трещинами, из-под которых сочилась желтая плазма. Татьяна осторожно прощупала операционное поле, завела пальцы за края раны и с трудом выломала куски брони, освобождая мягкую податливую плоть. Осколки панциря она складывала в емкость, наполненную плазмой и антисептиком. Скелет сатианетов представлял собой каркас толстых костей, полностью закрывающих внутренние органы — от шеи до паха. Казалось, органы сидят в клетке с перекрещенными прутьями. Если бы железка попала в кость этой клетки, возможно, все было бы не так плохо. Но она вошла точно в пустое пространство между сочленениями.

Полупрозрачные трубки оплели голову, шею и руки пациента. Икринка подключилась к его плазматической системе.

— Мне нужен высоковольтный провод, — громко сказала она. — Э, слышишь меня?

Управляющий Разум никогда не отвечал. Татьяна не знала, умеет ли он вообще говорить? Но сверху спустился щуп, отличающийся от остальных — он был черен и покрыт плотным составом, напоминающим резину. На его конце тускло светился набирающий силу разряд.

Татьяна подняла глаза на учителя.

— Мы не сможем вытащить железку — зазубрины искромсают его до смерти! Единственная возможность его спасти — попытаться выжечь металл! Вы согласитесь со мной, доктор?

Лу-Тан молча кивнул. Глаза его следили за Татьяной совсем как в тот, первый вечер.

— Э — управление сердцем. Антишоковый мозговой барьер. Разряд на счет три. Раз… два… три!

Она едва коснулась железки концом кабеля. Синий всполох пробежал по металлу, раскалив добела. Сатианета выгнуло дугой. Но Лу-Тан, успевавший следить и за тем, как манипуляторы заново выстраивают кость в ноге, был начеку. Силовые щупы прижали тело пациента, не давая двинуться.