Жозеф Рони-Старший - Удивительное путешествие Гертона Айронкестля

Ревекка, подняв бесцветную бровь и занялась своим черным чаем. А охваченная любопытством Мюриэль спросила:

- Какое же приключение, отец?

- И будете вы, как Боги, знающие добро и зло!.. - лукаво подзадоривал Айронкестль. -"Но Я знаю, Мюриэль, что ты сохранишь секрет, если я возьму с тебя слово. Ты обещаешь?

- Беру Бога в свидетели! -- произнесла Мюриэль-.

- А вы, тетя?

- Я не призываю Его имени всуе. Я говорю: даЬ

- Ваше слово ценнее всех жемчужин океана.

Гертон, привыкший сдерживать волнение, был возбужден более, чем позволяло видеть его лицо.

- Вы знаете, что Самуэль Дарнлей отправился на поиски новых растений, в надежде пополнить данными свою теорию круговых превращений. Объехав много страшных мест, он достиг земли, не исследованной не только европейцами, но ни одним живым существом. Оттуда именно он и прислал мне вот это письмо.

- Кто же его доставил? - строго спросила Ревекка.

- Негр, по всей вероятности, добравшийся до какого-нибудь британского пункта. Неведомыми мне путями письмо дошло до Гондокоро, где сочли за благо, в виду потрепанности конверта, вложить его в новый конверт...

Гертон погрузился в себя, глаза его казались запавшими и пустыми.

- Но что же видел Дарнлей? - допытывалась Мюриэль.

- Ах, да, - очнулся Айронкестль. - Земля, которой он достиг, необычайно отличается своими растениями и животными от всех стран мира.

- Еще больше, чем Австралия?

- Гораздо больше. Австралия, в конце концов, только остаток древних веков. Страна же Самуэля в общем развитии так же шагнула вперед, как Европа или Азия, а может быть и больше. Но она пошла по другому пути. Следует предположить, что много веков, быть может, тысячелетий тому назад, катастрофы ограничили ее плодородные области, и они в настоящее время не превышают трети Ирландии. Они населены фантастическими млекопитающими и пресмыкающимися. Пресмыкающиеся эти с горячей кровью. Кроме того, есть высшее животное, похожее на человека по уму, но нисколько ни по строению тела, ни по форме речи. Но еще необычайнее растения, невероятно сложные и положительно держащие в подчинении людей.

- Да это совершенное колдовство! - ворчала тетушка.

- Но как же растения могут держать в подчинении людей? - допытывалась Мюриэль. - Значит, Дарнлей утверждает, что они разумны?

- Он этого не говорит. Он ограничивается указанием, что они обладают таинственными способностями, не похожими ни на одну из наших умственных способностей. Но факт, что, так или иначе, они умеют защищаться и побеждать.

- Так они передвигаются?

- Нет. Они не перемещаются, но они способны к быстрому временному подземному росту, что и является одним из способов их нападения и защиты.

Тетушка негодовала, Мюриэль была поражена, а Гер-тон охвачен сдержанным, как это свойственно янки, возбуждением.

- Или Самуэль сошел с ума, или же он попал в область Бегемота Ч - воскликнула тетка.

- Это я увижу собственными глазами, - машинально ответил Айронкестль.

- Иисусе Христе! - всполошилась тетушка, - не хочешь же ты сказать, что присоединишься к этому лунатику?

- Да, я это сделаю, тетушка, по крайней мере, попытаюсь это сделать. Он ждет меня и нисколько не сомневается в моем решении.

- Ты не оставишь свою дочь!

- Я поеду с отцом, - спокойно заявила Мюриэль. Во взоре Айронкестля промелькнула тревога.

- Но не в пустыню же?

- Если б я была твоим сыном, ты не ставил бы мне препятствий. А я разве не тренирована, как мужчина? Разве я не сопровождала тебя в Аризоне, на Скалистых горах и на Аляске? Я могу переносить усталость, лишения и перемену климата не хуже тебя.

- Но все-таки ты - девушка, Мюриэль.

- Это возражение устарело. Я знаю, что ты совершишь это путешествие, что ничто не может тебя остановить... Знаю также, что не хочу два года томиться в разлуке. Я еду с тобой.

1 Тетушка, видимо, примыкает к мнению отцов церкви, считающих бегемота эмблемой сатаны (Прим. переводчика).

- Мюриэль! - вздохнул он, растроганный и возмущенный.

Вошел слуга с Карточкой на блестящем подносе. Гертон прочел: "Филипп де Маран ж". Карандашом было прибавлено: "И Моника".

- Ну, вот!.. - почти радостно воскликнул Гертон.

В гостиной были молодой человек и молодая девушка. В Севенских горах можно встретить таких мужчин, как Филипп Маранж, с скрытым пламенем в каждой черте лица, с глазами цвета скал. Роста он был почти такого же, как Айронкестль. Но все взоры притягивала Моника. Похожая на юных колдуний, появлявшихся при свете факелов и костров, она оправдывала тревогу Ревекки. Волосы, как ночная тьма, без всякого блеска, представляли для тетушки нечто дьявольское, еще больше, чем глаза, окаймленные длинными загнутыми ресницами, еще более темные от того, что в них были белки ребенка.