Игорь Росоховатский: Азы

Маргарита Романовна переглядывалась с Афиногеновым так, чтобы я это видел, презрительно изгибала губы и возводила глаза к потолку. Николай Иванович взял у меня со стола брошюру с правилами пожарной безопасности для академических лабораторий и стал ее изучать. Кто-то из молодых сказал Зиме:

- За старые анекдоты в Древнем Риме рубили голову.

Зима умолк, но я дал знак ему продолжать. И в конце концов он перешел непосредственно к своему предложению:

- Беда в том, что новое мы ищем на старых испытанных путях и не находим его не потому, что не умеем искать, а потому, что его там нет. Мы забыли о правиле спирали. Пришло время возвращаться от специализации к универсализму, перейти от неорганики к органике, от печатной схемы и кристалла к живой клетке. По сути, все, что мы делали до сих пор, если собрать это воедино, позволит нам разработать схему живого существа с почти идеальным устройством обоняния. Это и будет тот универсальный прибор, который мы мечтали создать.

Представляете, что тут поднялось? Все заговорили наперебой, заспорили. Николаю Ивановичу стоило большого труда навести подобие порядка. Совещание затянулось до полуночи. Домой я шел вместе с Зимой. Прощаясь, сказал ему:

- Вы временно возглавите отдел по разработке - общей схемы нового "аза". Николай Иванович будет осуществлять связь с Институтом синтеза белка, а я добьюсь новых ассигнований.

- Только не суйте мне в отдел эту Маргарину Помадовну, - сказал Зима.

Я понял, кого он имеет в виду.

- Как вам не стыдно? Она старейший, преданный делу работник. Ее называют совестью коллектива, а вы так...

- Ну и добейтесь для нее соответствующей должности. Замруководителя по совести, что ли... Где-нибудь в канцелярии она окажется на своем месте.

Он был неисправим.

"Демонстрация нового "аза" - "аза-16", созданного лабораторией профессора А.С.Михайлова совместно с Институтом синтеза белка, проходила в сессионном зале Академии наук, так как никакой другой зал не вместил бы всех желающих присутствовать при таком событии. Профессор А.С.Михайлов под приветственные возгласы друзей взошел на кафедру и стал рассказывать об истории изобретения. Два лаборанта принесли клетку, задернутую шторками. Профессор нажал кнопку, и шторки раздвинулись. В клетке находился зверек, напоминающий лабораторную мышь, но его шкурка была совершенно иного цвета.

- "Аз Один Вэ", - произнес А.С.Михайлов. - Орган обоняния, смонтированный в этом живом организме, позволяет зверьку не только улавливать и предельно точно анализировать малейшие запахи, но и воспринимать иные колебания, иные волны. С помощью своего органа он может, например, сигнализировать космонавтам о возникновении трещин в обшивке корабля еще тогда, когда никакой иной прибор не способен этого сделать.

На демонстрационном экране вспыхнули колонки цифр, описывающие характеристики зверька и его удивительного органа обоняния.

Но вдруг со своего места поднялся академик Т.Б.Кваснин. Его лицо пылало негодованием. Он поднял над головой, как оружие, увесистый том "Жизни животных".

- Ваше изобретение похоже на анекдот, профессор, - сказал академик Т.Б.Кваснин. - Знаете, что вы изобрели и как назывались когда-то ваши "азы"?

(Из газеты "Передовая наука" - органа Академии наук).

Газета "Передовая наука" и на этот раз, как всегда, сумела точно и лаконично передать обстановку в зале. Она забыла только указать, что там присутствовало много журналистов - корреспондентов центральных и зарубежных газет, явно кем-то приглашенных. Каждое движение моего друга Аскольда Михайлова тотчас запечатлевалось на пленку. А он вел себя так, будто открывал новую эру в науке, стеснялся этой своей значительности, но ничего не мог с ней поделать.

И когда академик Кваснин обрушил на него свой сарказм и возмущение, он не дрогнул. Склонил набок голову, внимательно слушал академика, а тот продолжал:

- Подумать только, зверек, видите ли, сигнализирует космонавтам о возникновении трещин в обшивке! А он не может _предсказать_ катастрофу? Именно так невежды говорили о его предках, покидающих морские корабли задолго до того, как они шли на дно. Вы просто воспользовались тем, что теперь на нашей планете остались только лабораторные белые мыши, у которых нюх слабо развит. Вы, очевидно, полагали, что никто не помнит об их предках - серых мышах, так называемых "полевках"? Так вот, вы изобрели, сконструировали, синтезировали серую мышь-"полевку"! И это обошлось государству в два миллиарда рублей!