А ведь меня предупреждал об этом академик Кваснин. О его выступлении вспомнят все члены ученого совета, слушая доклад.
- Интересно получилось, - произнес я, не поднимая головы. - Особенные успехи у нас в экономии государственных средств.
- Поэтому я возражал вчера против покупки нового оборудования, - сказал Николай Иванович.
Неужели он считает, что я не понял его тогда же? Но согласиться с ним при всех - это признать поражение. Не рано ли?
- Давайте смету.
Он передвинул ее с дальнего конца стола в поле моего зрения.
- Закажем только электронное оборудование для шестого отдела, произнес я приговор.
Он понял:
- Значит, и сокращение штатов?
- Подготовьте на всякий случай проект приказа и покажите мне. Завтра после обеда проведем совещание, - тогда все выяснится.
Стараясь идти почти неслышно, почти "на цыпочках", он удалился из кабинета.
Подождав несколько минут, я вслед за ним пошел в лабораторию.
- Аскольд Семенович, можно вас на минуточку, - окликнула меня заведующая первым отделом Маргарита Романовна и вперевалочку, по-утиному направилась ко мне.
Я поспешил к ней, зная, что "минуточка" будет стоить мне доброго получаса. Но если не выслушать Маргариту Романовну здесь, она придет ко мне в кабинет, и тогда я не отделаюсь и часом.
- Внимательно слушаю вас, Маргарита Романовна.
- Опять Зима выкручивается.
Слово "выкручивается" одно из самых любимых и обличительных у Маргариты Романовны. Сама она никогда не "выкручивается", и, может быть, поэтому на ее лице - пятидесятилетней женщины, истерзанной заботами о коллективе, совсем нет морщин.
- Что же он сделал?
- Пробовал нетипичные связи на "аз-два" и "аз-три". Представляете? Короткое замыкание. Сгорели магнитные диски. Сколько вы будете ему покровительствовать?
Вопрос ответа не требовал, и она продолжала без передышки:
- Я говорила вам, что он регулярно опаздывает на работу. Это раз!
Она загнула один палец и торжествующе посмотрела мне в глаза. Я сразу же вспомнил, что она никогда не опаздывает на работу.
- В служебное время он отвлекает других бесполезными дискуссиями. Это два.
Маргарита Романовна не участвовала ни в каких дискуссиях, считая все их бесполезными.
- Он не уважает товарищей, грубит. Три.
Она загнула третий палец, на ее холеных щеках зарделся морковный румянец. Она была у нас первейшей общественницей, умела чутко относиться к товарищам, вникать в их жизнь. На собраниях ее называли иногда "совестью коллектива".
- Дяде Васе - и тому он умудрился нагрубить...
Она призывно махнула рукой, и тотчас к нам направился дядя Вася, который до этого сосредоточенно занимался монтажом панелей и, казалось, даже не смотрел в нашу сторону.
- Василий Матвеевич, расскажите профессору о последнем инциденте с Зимой.
- Да чего тут особенно рассказывать, - смутился дядя Вася. - Вестимо, он нас за людей не считает. Сколько раз ему говорено, чтоб работал как люди. Да он ведь без фокусов не может. Вот "аз-три" после него ремонтирую. А что обозвал он меня, то это не в диковинку. Работу бы выполнял. А то целый день по лаборатории слоняется, всех от дела отвлекает, понарошку спор заводит. Для новеньких - дурной пример, ох, дурной...
Он укоризненно глянул куда-то вдаль, повернулся и поспешил на свое рабочее место. Василий Матвеевич был одним из старейших наших лаборантов-механиков. Его руки подобно точнейшим механизмам так производили монтаж приборов, что проверка требовалась лишь для формы. Раньше в отделе было три таких лаборанта. Остался дотягивать до пенсии один. Двое других перешли в КБ. Вместо них нам прислали роботов марки "К-7".
- Когда же вы прислушаетесь к голосу коллектива, Аскольд Семенович? мягко спросила Маргарита Романовна, и на ее лице появилось участливое выражение. Я знал, что сейчас она скажет: "Не о себе - о товарищах забочусь". Она сказала:
- Я ведь не о себе беспокоюсь - о людях, товарищах наших, о деле нашем общем...
- Хорошо, хорошо, Маргарита Романовна, - быстро проговорил я. Подумаю. Сегодня же.
- Ох, сколько их было, этих "сегодня", - вслед мне с сомнением произнесла Маргарита Романовна.
Я шел между монтажными столами. Три года тому назад наша лаборатория кончалась вот здесь. Но с той поры, когда мы начали заниматься "азами" анализаторами запахов, - ее площадь увеличилась в шестнадцать, а число сотрудников - в двенадцать раз, не считая четырех роботов. Наши приборы, моделирующие органы обоняния пчелы, завоевали популярность на международных выставках. Они с потрясающей точностью регистрировали колебания разнообразных веществ и производили их анализ. Наш метод запахолокации уже применялся повсеместно. Кое-где он даже вытеснял радиолокацию.
Читать дальше